Запасная книжка (сборник)

– Сколько еще? – пискнул один из мелких троллей.

– Миль пять-шесть, – прикинул на глаз старший тролль. – Земля должна отразиться и исказиться в зеркале вся, целиком. Так что давайте, дружно, на-лег-ли!

Тролли сильнее захлопали кожистыми крыльями и потащили зеркало вверх.

– Стоп! – скомандовал старший, когда решил, что нужная высота набрана. – Разворачивайте его к земле. Готово? Расчехляйте!

Тролли сдернули с зеркала чехол. Вся земля, от края и до края, отразилась в черном стекле и содрогнулась, увидев свое отражение.

– Отлично! – взвизгнул старший тролль. – Сработало!

Отражение в зеркале дергалось и кривлялось, сворачивалось, разворачивалось и подергивалось рябью. Горизонт изогнулся дугой, материки разъехались в стороны, океан хищно утянул на дно огромный остров. Рама зеркала трещала и ходила ходуном, тролли с трудом могли его удержать.

– Еще немножечко, – бормотал старший тролль, глядя в отражение, – пусть еще чуть-чуть перекосится…

Край земли завернулся вниз и стянулся наподобие горловины мешка. Горестно затрубили гибнущие слоны, и этот звук так всколыхнул небо, что тролли выронили зеркало и оно, кувыркаясь, помчалось обратно к земле. Но никто из троллей даже не подумал гнаться за ним.

– Оба-на! – прошептал один из них. – А где черепаха-то? И слонов больше нету.

– Получилось, – выдохнул старший тролль. – У нас все получилось!

Тролли молча, тяжело взмахивая крыльями, глядели на изогнутую, практически круглую Землю.

– Она маленькая и голубая! – восхищенно произнес самый младший тролль.

Делу – время, потехе – час

Том танцевал для эльфов и был совершенно счастлив. Магия эльфийской музыки полностью захватила его, и он всем своим существом отдался безумному танцу. Том кружился и притоптывал, высоко подпрыгивал и пускался вприсядку, выделывая коленца, которых здесь, в чудесной стране под холмом, отроду не видывали. Вокруг мелькали восхищенные лица. Узкие, изящные, с зелеными миндалевидными глазами партнерши сменялись одна за другой, музыка то заполняла весь зал, то стихала настолько, что, казалось, звучала лишь в голове у Тома. Он уже не удивлялся окружавшим его чудесам, которыми славились великие искусники эльфы, изменчивые, как вода. Еще мгновение назад они рядились в зеленые обтягивающие шелка и вот уже щеголяют в чем-то розовом, с оборками, только успеешь моргнуть – и розовое оборачивается белоснежным, отведешь на секунду взгляд – и вместо оборок увидишь уже золотое лиственное кружево. Обстановка зала плыла, пышные драпировки исчезали со стен и появлялись вновь, столы и стулья словно жили своей собственной жизнью. Том ступал то по коврам, то по соломенным циновком, то по голому камню. Иногда, остановившись, чтобы наскоро перекусить, он обнаруживал на столах вино и лесные ягоды, иногда – дичь и травяной эль, а иногда – простую родниковую воду и какие-то сморщенные грибы, впрочем, тоже безумно вкусные. Тому было не до гастрономических изысков, он танцевал и готов был танцевать хоть всю ночь до утра. Два или три раза прекрасные партнерши увлекали Тома в отдаленный укромный альков и отдавались ему весело и непринужденно – истинные дети природы. Но эти мгновения, наполненные животной страстью и восторгом, пролетали быстрее ветра, и Том вновь возвращался в круг танцующих. Или танцевал в одиночестве, под одобрительные возгласы хозяев замка, под взглядом их зеленых раскосых глаз. Или карих. Или янтарно-желтых, с узким вертикальным зрачком. Эльфы изменчивы, и Том просто не обращал внимания на такие мелочи. Он танцевал. Ведь недаром же его, Тома, считали самым лучшим танцором во всем графстве! Пусть-ка эльфы тоже полюбуются, как может отплясывать простой смертный! Да и кроме того, Том попросту любил танцы, больше всего на свете. Том танцевал, и время летело незаметно.