Запасная книжка (сборник)

– Ой, ну брось! Это же все знают. Любого спроси, тебе сразу ответят.

– Пифагоровы штаны – это не штаны…

– А, ну конечно! Это аллегория! Знаешь, сколько раз я уже такое слышал?

– Теорема Пифагора гласит, что сумма квадратов катетов равна квадрату гипотенузы. И ВСЕ!

– А где штаны?

– Да не было у Пифагора никаких штанов!!!

– Ну вот видишь, я тебе о том и толкую. Фигня вся ваша математика.

– А вот и не фигня! Смотри сам. Вот треугольник. Вот гипотенуза. Вот катеты…

– А почему вдруг именно это катеты, а это гипотенуза? Может, наоборот?

– Нет. Катетами называются две стороны, образующие прямой угол.

– Ну вот тебе еще один прямой угол.

– Он не прямой.

– А какой же он, кривой?

– Нет, он острый.

– Так и этот тоже острый.

– Он не острый, он прямой.

– Знаешь, не морочь мне голову! Ты просто называешь вещи как тебе удобно, лишь бы подогнать результат под желаемое.

– Две короткие стороны прямоугольного треугольника – это катеты. Длинная сторона – гипотенуза.

– А, кто короче – тот катет? И гипотенуза, значит, уже не катит? Ты сам-то послушай себя со стороны, какой ты бред несешь. На дворе 21 век, расцвет демократии, а у тебя средневековье какое-то. Стороны у него, видишь ли, не равны…

– Прямоугольного треугольника с равными сторонами не существует…

– А ты уверен? Давай я тебе нарисую. Вот, смотри. Прямоугольный? Прямоугольный. И все стороны равны!

– Ты нарисовал квадрат.

– Ну и что?

– Квадрат не треугольник.

– А, ну конечно! Как только он нас не устраивает, сразу «не треугольник»! Не морочь мне голову. Считай сам: один угол, два угла, три угла.

– Четыре.

– Ну и что?

– Это квадрат.

– А квадрат что, не треугольник? Он хуже, да? Только потому, что я его нарисовал? Три угла есть? Есть, и даже вот один запасной. Ну и нефиг тут, понимаешь…

– Ладно, оставим эту тему.

– Ага, уже сдаешься? Нечего возразить? Ты признаешь, что математика – фигня?

– Нет, не признаю.

– Ну вот, опять снова-здорово! Я же тебе только что все подробно доказал! Если в основе всей вашей геометрии лежит учение Пифагора, а оно, извиняюсь, полная чушь… то о чем вообще можно дальше рассуждать?

– Учение Пифагора не чушь…

– Ну как же! А то я не слышал про школу пифагорейцев! Они, если хочешь знать, предавались оргиям!

– При чем тут…

– А Пифагор вообще был педик! Он сам сказал, что Платон ему друг.

– Пифагор?!

– А ты не знал? Да они вообще все педики были. И на голову трехнутые. Один в бочке спал, другой голышом по городу бегал…

– В бочке спал Диоген, но он был философ, а не математик…

– А, ну конечно! Если кто-то в бочку полез, то уже и не математик! Зачем нам лишний позор? Знаем, знаем, проходили. А вот ты объясни мне, почему всякие педики, которые жили три тыщи лет назад и бегали без штанов, должны быть для меня авторитетом? С какой стати я должен принимать их точку зрения?

– Ладно, оставь…

– Да нет, ты послушай! Я тебя, в конце концов, тоже слушал. Вот эти ваши вычисления, подсчеты… Считать вы все умеете! А спроси у вас что-нибудь по существу, тут же сразу: «Это частное, это переменная, а это два неизвестных». А ты мне в о-о-о-общем скажи, без частностей! И без всяких там неизвестных, непознанных, экзистенциальных… Меня от этого тошнит, понимаешь?

– Понимаю.

– Ну вот объясни мне, почему дважды два всегда четыре? Кто это придумал? И почему я обязан принимать это как данность и не имею права сомневаться?

– Да сомневайся сколько хочешь…

– Нет, ты мне объясни! Только без этих ваших штучек, а нормально, по-человечески, чтобы понятно было.

– Дважды два равно четырем, потому что два раза по два будет четыре.

– Масло масляное. Что ты мне нового сказал?

– Дважды два – это два, умноженное на два. Возьми два и два и сложи их…

– Так сложить или умножить?

– Это одно и то же…

– Оба-на! Выходит, если я сложу и умножу семь и восемь, тоже получится одно и то же?

– Нет.

– А почему?

– Потому что семь плюс восемь не равняется…

– А если я девять умножу на два, получится четыре?

– Нет.

– А почему? Два умножал – получилось, а с девяткой вдруг облом?

– Да. Дважды девять – восемнадцать.

– А дважды семь?

– Четырнадцать.

– А дважды пять?

– Десять.

– То есть четыре получается только в одном частном случае?

– Именно так.

– А теперь подумай сам. Ты говоришь, что существуют некие жесткие законы и правила умножения. О каких законах тут вообще может идти речь, если в каждом конкретном случае получается другой результат?!

– Это не совсем так. Иногда результат может совпадать. Например, дважды шесть равняется двенадцати. И четырежды три – тоже…

– Еще хуже! Два, шесть, три, четыре – вообще ничего общего! Ты сам видишь, что результат никак не зависит от исходных данных. Принимается одно и то же решение в двух кардинально различных ситуациях! И это при том, что одна и та же двойка, которую мы берем постоянно и ни на что не меняем, со всеми числами всегда дает разный ответ. Где, спрашивается, логика?

– Но это же, как раз, логично!

– Для тебя – может быть. Вы, математики, всегда верите во всякую запредельную хрень. А меня эти ваши выкладки не убеждают. И знаешь почему?

– Почему?