Запасная книжка (сборник)

Человек молча смотрел на демиурга. Демиург молча смотрел на человека. Потом вздохнул и начал заново:

– Ладно, попробуем иначе. У лодки есть два весла…

– Очень неудобно, кстати, – перебил человек. – Только мозоли натирать. Я предпочитаю парус.

Мазукта захихикал и прикрыл рот рукой.

– Ну хорошо, – Шамбамбукли достал из кармана фонарик, разломал его и вытащил батарейку. – Вот, здесь есть плюс, а здесь минус. За счет этого…

– Некорректное сравнение, – скривился человек. – Плюс и минус – условные понятия.

– Так же, как добро и зло, – вполголоса пробормотал Мазукта.

– Что? – обернулся к нему человек.

– В моем мире, – ласково улыбнулся Мазукта, – я на такие вопросы отвечаю очень просто: «А в лоб?»

– Это не довод, – человек опасливо подался назад.

– Зато работает, – осклабился Мазукта. – Спор всегда прекращается. А значит, довод, и притом убойной силы.

– Мазукта, – вмешался Шамбамбукли, – это действительно как-то…

– Ну ладно, ладно, – поморщился Мазукта. – Тоже мне, эстеты! Ладно, допустим, в мире есть зло. Есть или нет?

– Конечно, есть! – кивнул человек. – Сам видел.

– Угу, понятно. А я вот не видел. Так что, не мог бы ты перейти от голословных утверждений к конкретным фактам? Где именно ты видел зло, в котором часу, что оно делало, и что при этом делал ты сам – словом, дать подробный отчет?

– Эээ… ну, например…

– В письменном виде, – Мазукта быстро сунул человеку в руки блокнот и карандаш.

– В письменном?

– Да. И опиши все зло, сколько его есть в мире. А мы тут прочитаем, примем меры.

– Все зло? ВСЕ?!

– Да, будь любезен. И начни с самого начала времен. Чтобы уж точно ничего не упустить. Освети каждое событие, объясни, что в нем не так и как без этого можно было обойтись, какой и от чего бывает вред, и почему можно пренебречь пользой – словом, да, действительно все. Времени у тебя теперь хоть отбавляй, возможности имеются – приступай. Закончишь, возвращайся.

Человек вертел в руках блокнот, и в его глазах разгорался какой-то нехороший огонек.

– Значит, с начала времен?..

– Да, во-о-он оттуда, – Мазукта указал пальцем. – Видишь, там, где обезьяна с дерева спускается?

– Ага, вижу. Безобразие какое! Что это она надумала? Обезьянам надлежит жить на деревьях, а не шастать по земле… сейчас, запишу эту мысль.

– Ага, иди, записывай. И с подробностями, с подробностями! Все «за», все «против» – ну, сообразишь.

Когда человек ушел, Шамбамбукли с укоризной посмотрел на Мазукту.

– Ну и зачем это надо? Так издеваться над человеком? Ведь очевидно же, что в мире все уравновешено, нигде он не найдет никакого зла в чистом виде.

– Не волнуйся, – Мазукта брезгливо скривился. – Этот – найдет.

Звезды небесные

– Ну чего ты волнуешься? – спросил демиург. – Обещал – значит, сделаю.

– Да я не волнуюсь… – вздохнул старик.

– Ну посмотри на небо. Видишь звезды?

– Ну вижу…

– Можешь ли ты их сосчитать?

– Могу…

– Да это не задание! Это риторический вопрос.

– Тогда не могу…

– Вот и потомство твое никто не сможет сосчитать, ибо будут они как звезды небесные.

– Как звезды, значит?.. – задумчиво пробормотал старик, глядя вверх.

Небо прочертила короткая огненная вспышка. За ней вторая, третья… Начинался звездопад.

Столпотворение

У меня тоже что-то такое было, – задумчиво сказал демиург Мазукта. – В смысле, с башней. В шестом… нет, кажется, в шестнадцатом мире. Или в шестидесятом?.. Не помню… шестерка там точно была.

– Так что с башней-то? – спросил демиург Шамбамбукли.

– Да ничего особенного, – ответил Мазукта. – Люди строили башню до неба, я им перемешал языки, и стройка застопорилась.

– А зачем перемешал-то? Из вредности?

– Обижаешь! Из принципа.

Мазукта присел на край облака и закурил.

– У меня тогда были своеобразные принципы, – с затаенной ностальгией произнес он. – Все для человека, все для блага человека, все во имя… ну, ты понял.

– Нет, не понял, – помотал головой Шамбамбукли. – Где же тут благо?

– Да все просто, – махнул рукой Мазукта. – Я посмотрел на людей, вижу – строят башню. Ну и спустился к ним посмотреть поближе, поинтересоваться, что к чему. Спросил одного: «Что это вы тут делаете и зачем?» А он и отвечает, башню, мол, строим, чтобы до неба добраться и демиургу своему морду набить.

– Ну тут ты, понятное дело, обиделся, – догадался Шамбамбукли.

– И ничего подобного! – возразил Мазукта. – Было бы на кого обижаться… И потом, один человек – это еще не все человечество. Он не может за всех решать. Одно частное мнение я выслушал, решил послушать остальных.

– И что сказали остальные?

– Один сказал, что башня их приближает к горячо обожаемому творцу. Другой сказал «чувак, но ведь башня до неба – это круто!». Третий что-то мямлил про неудовлетворенное либидо. Четвертый – «а че такого, все строят, и я строю»… Понимаешь? Они же все говорили на разных языках! Делали одно и то же дело, все вместе, общались друг с другом всю сознательную жизнь – и при этом совершенно не понимали друг друга! А думали, что понимают. Это же плохо?

– Плохо, – согласился Шамбамбукли.