Запасной выход из комы

– Похищение Лены не выглядит случайным, – продолжала Татьяна, – в милиции родилась версия о педофиле. Он якобы выискивал жертву, ничего заранее не планировал, увидел в машине девочку… Далее ясно, но вот здесь есть слова Геннадия. Услышав упрек следователя: «Как же вы не побоялись бросить малышку одну, вдруг кто-то увидит, что она спит на заднем сиденье», отец возразил: «У меня сзади все заклеено пленкой, а боковые передние стекла затемнены. Не люблю ездить, как в аквариуме». Полагаю, что похищение было хорошо продумано. Если Геннадий регулярно покупал кофе на этой заправке, преступники могли иметь там информатора, который сообщил о появлении Кротова и о том, что Лена спит. Найдите владельца точки, поговорите с ним. Те, кто первым вел это дело, не удосужились провести с ним беседу. И еще. Где мотив? Выкуп за ребенка не требовали. Опера из отделения уперлись в версию о случайно проходившем мимо педофиле, они не обратили внимания на слова про намертво затонированный салон и забыли, что была подготовлена кукла. Значит, человек готовился. Ладно, пусть он хотел выиграть время, решил оставить вместо какой-то малышки игрушку. Но представьте, что вы решили украсть ребенка из машины. Времени у вас в обрез. Надо вытащить девочку, снять с нее одеяло, шапочку, замотать куклу, натянуть на нее головной убор. А часы тикают! Лена точно проснется, закричит. Полагаю, у преступника уже была готовая кукла-копия. Ее завернули в идентичный плед и надели на голову точь-в-точь такую же шапку. Замену настоящей малышки на игрушечную совершили за несколько секунд, даже если бы Лена очнулась, зарыдала бы она уже в чужом автомобиле. Операцию тщательно подготовили. И стопроцентно в ней участвовал тот, кто хорошо знал Геннадия. Кстати, детективы не поинтересовались у родственников: одеяльце и головной убор у фальшивого ребенка были новые? Или ношеные? Кто знал, что дочка врача именно в этой шапочке поедет к бабушке? Давайте искать преступника среди близких семье людей. Кому мог так досадить Кротов?»

Глава 17

Я перевернула страницу.

«После этого совещания Елизавета попросила Ивана Никифоровича привлечь к работе Сергееву. Изучив окружение Геннадия, Татьяна обратила внимание на то, что у Лены была няня Евгения Петровна. Она работала в семье сравнительно недавно. До нее с девочкой почти с момента рождения занималась Ольга Сергеевна Воропаева, которая уволилась по семейным обстоятельствам. Следователь, который много лет назад вел дело, спросил: «По какой причине Воропаева покинула ваш дом?» Геннадий Андреевич развел руками.

– Она ничего не объяснила. Мы с женой почти год мучились, найти нормальную няню очень трудно, у нас прямо калейдоскоп начался! Разные тетки приходили, все нам не нравились. Одна неаккуратная, другая говорила «шо», третья облизала ложку и стала ею Лену кормить, четвертая по нашим шкафам шарила, пятая, несмотря на строгий запрет, включала телевизор и вместе с девочкой смотрела новости. Мрак. А потом позвонила Ольга Сергеевна и сказала: «Если вам еще нужна няня, то есть прекрасная женщина Евгения Петровна. Поверьте, вы останетесь довольны». И правда! Она оказалась чудесным специалистом.

Следователь со всех сторон проверил Евгению, не нашел на нее никакого компромата и вычеркнул няню из списка подозреваемых. А Татьяна копнула глубже и узнала, что у Ольги Сергеевны заболел внук, Федю на «Скорой» доставили в больницу. С ним приехала мама. Шло время, ребенок лежал на каталке, ему делалось все хуже, но врач не шел. Он забыл про малыша, а мать ребенка обрадовалась, решила, что сынишке стало лучше, он перестал плакать и заснул. Тревогу забила медсестра, которая, проходя мимо и случайно посмотрев на ребенка, поняла: дело-то совсем плохо, и спешно кликнула доктора. Итог: мальчик скончался. Окажись он в руках врача на пару часов раньше, остался бы жив.

Сергеева решила поговорить с Воропаевой. Та по документам была жива. Татьяна приехала домой к пожилой женщине, но обнаружила в ее квартире жильцов, которые рассказали, что у пожилой дамы болезнь Альцгеймера, но, будучи здоровой, она работала у госпожи Вяземской. Хвала владелице Научно-лечебного центра имени Игоря Бойко! Та не выкинула на улицу немощную, одинокую, никому не нужную бабку, поселила ее в пансионате, где Ольга Сергеевна сейчас доживает свой век в сытости и довольстве, но в полном безумии. Татьяна изучила биографию Эмилии и узнала, что у той есть две приемные дочери. Но не придала этому факту особого значения. А вот у Лизы родилась безумная версия, она стала убеждать Ивана Никифоровича, начальника всех бригад, что Карина и Елена одно и то же лицо. Сотрудники, как Коробкова, так и Сергеевой, пытались привести Елизавету в чувство, ей объяснили, что у девочек разный возраст. Елена старше Карины. И последняя, судя по записям, долго жила на улице в антисанитарных условиях. Но Елизавета возражала.

– Конечно, ей изменили возраст, – отбивала она подачу, – и, естественно, Эмилия не на следующий день после пропажи Леночки «нашла» Карину. Все было подстроено, следы заметены.