Запертые двери [СИ]

Эта история передавалась из поколения поколение, но она стала постепенно забываться, пока в городе не появился француз…

— Шарль де Зетолль, — почти шепотом произнесла Мэри.

— Да, он самый, — кивнул Коннор. — Раз вы знаете его имя, значит должны знать и его историю. Стоит лишь добавить, что священник, приглашенный им из другого города, стал первой жертвой погибшей на кресте.

— Значит, в его смерти стали виновны жители города, а не знахарь, — произнес Тим.

— Да — подтвердил Осборн.

— Но почему? — возмутилась Сьюзен. — Ты ведь сам говоришь, что придание начало всеми забываться, а это значит, что ничего ужасного в городе не происходило, так почему же они пошли на убийство?

— Всему виной был крест, который воздвигнул француз на холме около своего дома. Это заставило всех вспомнить о словах знахаря. Многие просто бились в истерике от страха.

— Позволь продолжить мне, — приостановил его рассказ Тим. — Они убили священника, распяли его на кресте и вот тогда и увеличилось количество убийств в городе.

— Да, вновь кивнул Коннор. — И не только убийств, но и грабежей изнасилования и частые болезни.

— То есть, сами жители города и запустили механизм проклятия, — покачал с осуждением головой Майк.

— Либо проклятие начало свое действие, либо жители просто сошли сума от страха и принялись делать те вещи, о которых ранее и не помышляли, — предположил Осборн.

Вначале жители города решили распять самого беззащитного из приезжих.

На этих словах Сьюзен и Мэри вскрикнули, да и Тиму с Майком стало не по себе.

— Но до Мари им не удалось добраться. Городок собрал Совет и решил послать местную женщину в помощь де Зетоллям, так как знали, что французы искали няньку. Выбранной женщине не вполне улыбалась участь стать детоубийцей, но Совету удалось на нее надавить, вдобавок ей посулили огромное вознаграждение. И женщина, которую звали Эллис Годфри, согласилась. Она решила принести в жертву старшую дочь Шарля и Жудит, к тому же Изабелл была больна некой неизлечимой болезнью, что слегка облегчало переживания Годфри. Но прежде чем ей это удалось, девочка скончалась самостоятельно и Эллис сбежала из города, и больше ее никто не видел.

На новом Совете города, была выдвинута новая кандидатура на роль «няньки». Новую няньку звали Хлоя Саммерфилд, но и она не справилась с порученным ей заданием. Она, как и Эллис исчезла, но в отличии Годфри, ее нашли спустя пару недель в лесу, с петлей на шее, свисающей с ветви старой ели.

Затем, де Зетолль пригласил священника. Так как местный отказался им пришлось пригласить заштатного, который и стал первой жертвой распятой на кресте. В приданиях сохранилась его имя — его звали преподобный Стюарт Уйлкокс.

— Город безумцев! — прокричала, не выдержав Мэри. Ее руки тряслись крупной дрожью.

— Значит, для того, чтобы положить проклятию конец, остается принести в жертву еще одного бедолагу? — словно нащупывая правильный ход мыслей, монотонно произнес Майк.

— Да, так считает Совет, — кивнул Осборн.

— И им нужен кто-то из нас. И на кого пал жребий?

— Не имеет значения, — с легкими нотками сочувствия выдавил из себя ответ Кони. — Все вы не жители города, а приезжие, а значит — полностью подходите для завершения обряда.

— Это значит, что нам не выбраться из города, пока кто-то из нас не простится со своей жизнью на кресте?! — напирал Майк, готовый снова взорваться в любую минуту.

Прежде чем Коннор успел ответить на этот риторический вопрос, что только могла в конец вывести из себя Майка, Тим задал свой вопрос:

— И на кого возложили миссию освобождения всего города?

— За это долгое время, жители города сделали небольшое открытие — единственные на кого не действовало проклятие города, были душевнобольные. Уж как они до этого дошли, я не могу вам сказать, так как сам не знаю. А это значило, что городскому Совету не требовалось уповать на очередного заштатного священника, на которых не распространялась власть «Предвестника».

— Значит продавец магазинчика, который убил Джоанну, — огласил Майк то, что и так все уже поняли.

— Раз на него не действуют чары знахаря, почему он тогда ее убил? — спросила Сьюзен, в глазах которой уже начали наворачиваться слезы.

— Потому что он тупой, безумный сукин сын! — проорал Майк, вскочив со своего места, от чего Коннор вздрогнул и подогнул ноги под сидение. — Все в этом городе просто сумасшедшие!

— Кто стал второй жертвой? — как всегда спокойно спросил Тим.

Коннор еще какое-то время глядел на Майка, ожидая от него неких действий в свой адрес, но поняв, что тот ему ничем пока не угрожает, продолжил:

— Восемнадцатого майя 1943-го года была распята вторая жертва. Избавителем, как их называет Совет, стал олигофрен Бад Стэнтон, сын Катрин Стэнтон, родившийся от ее родного деда Паркера Коулли. Вследствие кровосмешения, парень родился с лишней парой хромосом, что и лишило его адекватного восприятия социума.

— И кем была жертва? — нарушила научно-биологические измышления помощника констебля Сьюзен.