Запятнанная (СИ)

Вторая неделя началась с уханья почтовой совы, гулким эхом разносящегося по спальне с куполообразным потолком. Пришло письмо от Уизли. Всех четверых, с которыми она была знакома, каждый написал по абзацу. Вся прелесть рыжеволосого семейства волшебников заключалась в том, что они даже в рамках одного письма, уместившегося на двух листах бумаги, умудрились друг с другом поругаться. Это был тот самый редкий случай, когда утро Веланесс началось с искренней улыбки. Ответ она писала уже сидя у Хагрида.

В среду дала о себе знать Гермиона. Дочитав длинное, написанное каллиграфическим почерком, письмо хогвартской заучки, Катрин несколько раз перечитала постскриптум, напомнившей ей о событиях, которые крайне смазано отпечатались в памяти самой француженки.

«Малфой, конечно, то ещё любитель повыпендриваться перед публикой», - писала Грейнджер, наверняка закатывая глаза, реагируя на Драко как миссис Норрис на запах волка, - «Но смотритесь вы вместе неплохо. Ты могла бы стать этакой принцессой Слизерина, правда теперь это уже вряд ли осуществимо. Интересно, а Тот-кого-нельзя-называть уважает Грин-де-Вальда? С любовью, Гермиона. Обниму по приезде».

Не уверена, что хочу знать ответ на этот вопрос, Герм.

И да.

Который по счёту человек сказал, что мне место на Слизерине?

Во всем остальном оставшаяся часть зимних каникул была такой же рутинной. Правда, на этот раз приближающийся день возвращения Хогвартс-Экспресса вызывал в душе Катрин смятение вперемешку с беспричинной тревогой. В голове волшебницы крутилась одна единственная фраза, возникшая из ниоткуда и совершенно не желавшая уходить.

«Пути назад больше нет».

Суббота не спешила радовать погодой - предпоследнее утро в одиночестве началось с резкого хлопка закрывшегося от внезапно налетевшего порыва ветра окна. Подскочив на кровати и быстро сунув ноги в тапочки, волшебница выглянула на улицу, тяжело вздохнув от осознания, что она снова целый день проведёт в замке.

Разыгравшаяся вьюга со скрипом склоняла старые деревья, без листвы и пушистого снега на ветках выглядящие голыми и совсем беззащитными; длинные ветки царапали витражные окна школы, с них то и дело с недовольным вскриком срывались в небо беспокойные стайки птиц. Зевнув и принявшись переодеваться во что-то более тёплое, нежели обычная хлопковая пижама, Катрин мельком глянула на часы: девять утра. Сегодня ей удалось провалиться в сон до наступления утра, однако полноценного чувства бодрости все равно не было. Завтракать тоже не хотелось, поэтому француженка направилась в библиотеку, не слишком-то надеясь скоротать там время за чем-то интересным.

«Интересное» началось этажом ранее.

Внимание гриффиндорки привлекла тень, отбрасываемая на стену в коридоре тусклыми зачарованными факелами-светильниками. Заметив хорошо знакомый силуэт с развевающейся длинной мантией, не уложенными волосами и носом с явной горбинкой, Веланесс ускорила было шаг, но в последний момент остановилась, прислушавшись к оппоненту профессора:

- Это абсолютно тебя не касается, Северус, - пропитанная желчью интонация, негромкой, но крайне уверенный в себе голос, мужская тень с волосами ниже плеч, в одной руке - укороченная трость.

Люциус Малфой, его ни с кем не перепутать.

- Я поклялся… - эмоции Снейпа разобрать было как всегда невозможно. Судя по тому, что он стоял близко к своему старому другу и несдержанно жестикулировал - Катрин застала кульминацию ссоры волшебников.

Оставалось оценить масштаб.

- Ты поклялся, я же ничего такого не делал, - магичка встала за колонну, стараясь даже дышать как можно тише, - Мы не изменим принятого решения, а что с этим будешь делать ты - меня мало волнует, прости уж, друг.

- А о нём ты подумал? - мужчины как будто специально не называли ничьих имён, - он ведь действительно может его убить, - пауза. Почему-то Катрин представлялось, что в этот момент Северус внимательно всматривается в лицо заносчивого волшебника, а затем выносит приговор, - Тебе все равно.

- Хоть для чего-то он должен

сгодить…

- «Хоть для чего-то»?! Люциус, он твой сын, продажный ты ублюдок!

- Не смей. Повышать. На меня. Голос, - тень Малфоя-старшего замахнулась рукой с зажатой в ней тростью, но грань он не перешёл, - Одно моё слово, и тебя вышвырнут отсюда к чертям. А вне замка сдержать твои идиотские обещания тебе будет не так-то просто. Помни об этом.

Эмпатия Веланесс улавливала чужие эмоции не в полном объёме, и сейчас девушка была этому даже рада. Ярость и ненависть, бурлящие, но не находящие выхода внутри декана Слизерина внутри француженки отдавались тупой болью, пульсирующей попеременно во всех частях тела. Погрузившись в себя и разбираясь в накативших на неё эмоциях, она не сразу заметила удаляющегося по коридору Снейпа, чьи шаги звонким гулом разносились по окружавшему её пространству. Тень Люциуса простояла на месте ещё несколько минут, после чего он резко повернулся, как будто его окликнули, и беззвучно исчез.