Записки 'Бандитского адвоката'

Ажиотаж на "корочки" помощника депутата постепенно спадает, но одновременно появляется новая мода на удостоверение, правда уже поддельное, работников правоохранительных органов, офицеров Российской Армии. Но любопытно, что, по материалам многих уголовных дел, такие удостоверения приобретены вполне законным способом. Вот и получается, что, например, Сергей Зимин, известный в криминальном мире как лидер коптевской группировки по кличке Зема, имел удостоверение работника Софринского отдельного батальона милиции.

Как показывает практика, эти "корочки" еще не гарантия, что такой человек не может быть задержан. Свидетельством принадлежности к органам должно быть, скажем, и знание милицейского сленга, а также наверняка и других отличий, которые важнее документа.

Глава третья

СЕКРЕТНЫЙ КЛИЕНТ

ТАИНСТВЕННАЯ АУРА

Середина октября 1994 года ознаменовалась, пожалуй, самым громким делом в истории российского криминала. Тогда я еще не знал, что мой будущий клиент станет загадочной легендой криминального мира и распорядится не только жизнью определенной части уголовной элиты, но и поставит точку над "i" в карьере многих высокопоставленных милицейских чинов, да еще внесет изменения и в мою судьбу - судьбу адвоката.

В юридической консультации, где я работал адвокатом, раздался звонок моего коллеги, адвоката Павла П. из другой консультации. Он предложил срочно встретиться у него и обговорить защиту одного громкого дела. Прошло уже столько времени, но я и сейчас задумываюсь, почему столь опытный и маститый адвокат, который не так хорошо меня знал, предложил дело именно мне? Может, потому, что мы с ним сидели когда-то в одном из мафиозных процессов и сумели, используя ошибки следствия и прорехи процессуального характера, направить дело на доследование? Может, почему-то еще, во всяком случае, об основной причине я до сих пор так и не узнал.

Когда я приехал в консультацию на Таганке, где работал Павел П., то народу здесь практически уже не было. Только в холле сидела симпатичная женщина и, вероятно, ожидала своей очереди к юристу.

Я вошел в просторный кабинет адвоката. Мы поздоровались, и между нами завязался непринужденный разговор. Павел П. поинтересовался, сколько у меня сейчас дел в производстве, есть ли у меня клиенты в следственном изоляторе "Матросская тишина", какие вообще планы на жизнь. Я ответил, что в ближайшее время в отпуск не собираюсь, что клиентов у меня не более десяти человек, раскинутых по разным изоляторам, и четверопятеро из них в "Матросской тишине".

Павел еще поинтересовался, как я отношусь к делам, связанным с убийством. Надо сказать, что когда я впервые поступил в адвокатскую контору, то вначале старался не брать дела, связанные с изнасилованием или убийством, руководствуясь моральными принципами. Но, обретая адвокатский опыт, я понял, что не все, кто обвиняются по этим зловещим статьям, совершили именно изнасилование или убийство. Дела с изнасилованием я брать так и не стал, а вот делами по убийствам стал заниматься.

Я немало уяснил для себя. Иногда человеку предъявляется совершенно ложное обвинение, скажем, в случае, когда он просто попадается под горячую руку на месте преступления. Иногда обвиняемый сам берет вину на себя, чтобы выгородить кого-то другого. Так что защита обвиняемых в убийстве не так уж просто дается, как кажется вначале.

А не взялся бы я за дело, связанное с убийствами работников милиции, спросил меня Павел. Дело будет довольно громкое, но придется познакомиться с некоторыми его тонкостями и особенностями, в которые меня посвятит жена моего будущего клиента. Я дал предварительное согласие, но при условии, чтобы с подробностями меня обязательно ознакомили.

Павел вывел меня в коридор и познакомил с молодой симпатичной женщиной.

- Наташа, - представилась она.

Это была красивая брюнетка лет двадцати пяти - двадцати семи, смуглолицая, одетая в очень модную и дорогую норковую шубу. Взгляд у нее был печальный.

Мы поздоровались. Наступила пауза, мы смотрели друг на друга.

- Моего мужа, - сказала Наташа, - обвиняют в убийстве милиционера. Может быть, вы слышали о перестрелке на Петровско-Разумовском рынке в начале октября, примерно три недели назад?

Конечно же я об этом слышал. Но только в средствах массовой информации пока не сообщалась фамилия преступника.

Наташа рассказала, что мужа после ранения доставили в институт Склифосовского для операции, а потом перевели в специальную больницу. Несколько дней назад его забрали оттуда в следственный изолятор "Матросская тишина".

- Если вы согласитесь взяться за дело моего мужа, то необходимо будет действовать с большой осторожностью.

- Что значит с осторожностью? - поинтересовался я.

- Потом узнаете, - ответила Наташа. - Кроме того, по условиям контракта, вы должны ходить к моему мужу каждый день в разное время. Все это, конечно, будет оплачено.

Наташа заинтриговала меня еще больше.

- Хорошо, - сказал я, - можно мне подумать до утра?

Она не возражала.