Записки 'Бандитского адвоката'

Путь до Владимира был долгим, более трех часов езды. Чтобы не рисковать, мы оставили машину на стоянке, взяли такси и доехали до здания Управления ФСБ. Оно находилось на одной из широких улиц Владимира и выглядело довольно прилично по сравнению со стоявшими рядом убогими домишками. Огромное здание напротив ФСБ принадлежало бывшему облисполкому.

Когда мы подошли к Управлению ФСБ, сопровождавшие меня родственники Михаила остались ждать у проходной, а я позвонил в дверь. Она моментально открылась, я показал дежурному свое удостоверение, сказал, по какому делу прибыл:

- Могу я видеть начальника отдела капитана 3.? Он ведет это дело.

Дежурный взял удостоверение, молча сверил фотографию, посмотрев на меня, и сказал:

- Одну минуту, сейчас я выясню.

Минут через пять он открыл окошко и сообщил, что следователь, капитан 3., сейчас меня примет.

Еще через несколько минут подошел высокий молодой человек, лет тридцати, назвал мою фамилию и сказал:

- Пройдемте со мной.

Я сразу понял, что он скорее всего один из подчиненных капитана.

Мы вошли в просторный кабинет, мне предложили сесть ближе к столу. Я осмотрелся. Кабинет был выдержан в стиле застойных времен, даже портрет Дзержинского по-прежнему висел на стене. Портрета Ельцина я не заметил и подумал, что, наверное, Владимир относится к "красному поясу" России. Казенная гэбэшная обстановка: допотопные шкафы, стеклянные витрины, прикрытые плотной зеленой материей - и не видно, что там; на письменном столе несколько телефонов, один, вероятно, напрямую связан с Москвой, с центральным аппаратом ФСБ. Рядом на другом столе стоял факс и еще какая-то оргтехника.

Через несколько минут в кабинет вошел плотный коренастый мужчина, лет тридцати пяти. Сухо поздоровался со мной, назвался капитаном 3. и попросил меня предъявить документы. Кроме служебного удостоверения я представил ему ордер на ведение дела и командировочное удостоверение, которое я заранее взял в Президиуме Московской городской коллегии адвокатов. Он внимательно все прочитал и сразу же заявил:

- Ваш клиент, Михаил П., в общем-то не нуждается в защитнике, он отказался.

- А что, у вас есть какие-то письменные доказательства этого?

- Да нет, есть только запись в протоколе его первоначальных показаний, что в услугах защитника он не нуждается.

Я знал, что этим стандартным приемом часто пользуются, стараясь внушить своим подследственным, что защитник им совершенно не нужен, что никакого зла ему не причинят, а только допросят. А защитник может только все испортить. Бывает, что подследственные верят таким уговорам.

Я сказал следователю:

- Знаете, я, конечно, верю, что эту запись он сделал самолично, но существует такой порядок: услышать отказ обвиняемого от него самого. Если он от меня откажется, я тут же уеду.

Мое предложение явно не устраивало капитана. Он ответил после долгой паузы:

- Сейчас попробую что-то решить.

Он нажал на кнопку и попросил кого-то немедленно зайти к нему. Через несколько минут появился молодой человек, следом вошел мужчина постарше. Молодой сотрудник чуть наклонился к капитану, и тот что-то прошептал ему. Потом следователь что-то написал и протянул бумагу пожилому мужчине. Я понял, что письменная информация касалась, конечно, меня, вероятно, он распорядился проследить за мной. Пожилой мужчина кивнул и вышел.

- Пестрые у вас сотрудники: один молодой, другой пожилой... - сказал я.

- Да, - сказал капитан, - кстати, у пожилого звание полковника, а я капитан - и им командую. А знаете ли вы, что впутались в довольно неприятное дело?

- В каком смысле? - поинтересовался я.

- Как же, ваш подзащитный напрямую связан с господином Борисом Федоровым, с председателем Национального Фонда спорта, вероятно, с Шамилем Тарпищевым и со многими другими лицами.

- И что вы этим хотите сказать? - с иронией спросил я. - Вы собираетесь всех их арестовать?

- Да нет, что вы! Мы не можем этого сделать, это не наша юрисдикция.

Но я тогда уже знал, что против Бориса Федорова строились какие-то козни и что между ним и Шамилем Тарпищевым произошла ссора, и нетрудно было догадаться, что такой накат на моего клиента был связан с заказом влиятельных сил, стоящих за кем-то из них.

Я поинтересовался у капитана, могу ли я увидеть своего клиента.

- Конечно, - ответил он. - Записывайте адрес следственного изолятора. - И он продиктовал мне адрес.

- Это что, Владимирский централ? - спросил я.

В знаменитой Владимирской тюрьме содержатся наиболее известные представители преступного мира, опасные рецидивисты, так же, как и в "Белом лебеде". Единственное отличие между ними в том, что Владимирский централ крытая тюрьма. Сюда направляются особо опасные преступники, в приговоре которым указывается их обязательное пребывание в крытой тюрьме.

- Нет, что вы! - сказал капитан. - Владимирский централ пока не для него. У нас есть еще один следственный изолятор, вот туда вам и надо ехать.

Я вышел из Управления ФСБ, вкратце передал родственникам Михаила, что сейчас должен буду с ним встретиться и желания работать с адвокатами из Москвы у него нет.