Записки бостонского таксиста

Старик внутренне напрягся: он ожидал, что сейчас из горла лавочника понесутся гортанные слова и тот начнёт божиться, сбивая цену. Он будет утверждать, что даёт хорошие деньги, и призывать в свидетели всех известных ему богов: всесильного египетского бога Аписа, который является людям в виде чёрного быка с белым пятном на лбу; могучего бога эллинов Зевса и даже козлоногого Пана — покровителя пастухов. От этой лавины оглушающих слов у старика начинала болеть голова и он всегда уступал. Но сегодня случилось по-другому. У лавочника болели зубы, наверно потому, что дул хамсин и песок хрустел на зубах. Он не стал спорить и молча помог разгрузить повозку.

«Удачный день», — думал старик, проходя мимо неподвижного, как колонны капища, мускулистого лирника-грека. Но мул думал не так. Ему было невдомёк, зачем нужно было проделывать такой долгий путь, когда хамсин обжигает глаза. Возможно, мул был прав.

Они приближались к водоёму с дождевой водой, по краям которого сидели голуби. Их было так много, что казалось земля приобрела серо-голубой цвет и тяжело дышит, задыхаясь от горячего воздуха, принесённого хамсином. Вдруг старик замедлил шаг: он увидел неизвестно откуда взявшуюся стройную, молодую женщину. Мул тоже остановился и, сорвав листок масличного дерева, стал жевать его, чтобы освежить пересохший рот. Он не удивился остановке, так как давно знал, что его хозяин на старости лет стал довольно любопытен.

Женщина явно была не из этих мест. Одета она была так, как обычно одеваются женщины Сирии из богатых и знатных домов. Старик видел тяжёлые рыжие волосы, ниспадающие на плечи, и широкие золотые браслеты на щиколотках. Неожиданно женщина нагнулась, как будто положила что-то на землю. Туча голубей взметнулась в воздух и сквозь просветы в этой туче старик увидел, как женщина, неловко взмахнув руками, упала в водоём.

— Какое несчастье, — ахнул старик. Но когда он подбежал к краю водоёма, то перед ним лежала ровная, незамутнённая гладь воды.

— Странно, — подумал старик. — А где же женщина?

И вдруг он увидел в воде большую рыбу. Чешуя её переливалась всеми цветами радуги, а глаза — это были разумные, человеческие глаза. Но тут рыба сделала резкое кругообразное движение и, прежде чем она исчезла из виду, старик заметил широкий золотой браслет на её хвосте.

— Из-за этого проклятого хамсина у меня плавятся мозги, — подумал старик. И на этот раз его мнение совпало с мнением мула, который стоял в отдалении, выжидая, что ещё придумает хозяин. Старик направился к своей повозке, но его внимание привлёк странный писк.

— Наверно мангуста отыскала змею, — подумал он и хотел было продолжить свой путь, когда писк повторился. Старик вернулся к водоёму и вдруг увидел белый сверток. Он поднял его и к великому своему удивлению обнаружил, что это завёрнутый в ткань маленький ребёнок. Вот тут он и понял, что положила на землю прекрасная женщина, прежде чем прыгнуть в водоём.

Мул не спеша плёлся обратной дорогой. К его удовольствию, старик не понукал его палкой, а задумчиво шёл рядом, приноравливаясь к шагу животного. Он даже не обращал внимания на стайку голубей, которая расселась на бортах повозки. Но вдруг старик встрепенулся и поспешно распряг мула, а затем его действия стали совершенно непонятными: он потащил мула вверх по косогору. Впервые за целый день мул не сопротивлялся, а старался изо всех сил помочь хозяину, хотя его копыта зачастую скользили и срывались, сбрасывая мелкие камешки вниз. Мул знал, что у хозяина за долгую жизнь выработалось острое чувство опасности. Едва они схоронились в небольшой пещере, как вдалеке появилось быстро приближающееся облако пыли. И вот уже из него стали вырисовываться морды и копыта лошадей и фигуры тяжеловооружённых воинов. Кавалькада спугнула сидевших на бортах повозки голубей, и тут старику, выглядывающему из пещеры, померещилось, что стайка голубей подняла и понесла в клювах сверток из белой ткани, который он впопыхах оставил в повозке. Когда через некоторое время старик вернулся и заглянул в неё, то ничего не обнаружил.

— У меня, кажется, окончательно расплавились мозги из-за проклятого хамсина, — сказал он мулу. Но мул молчал, видимо, согласившись с хозяином.

— Наверно никакого ребёнка не было, — продолжал старик. Но ребёнок был и через тринадцать вёсен превратился в прекрасную, юную женщину. И стала та женщина царицей в Вавилоне, царстве могучем и богатом. Слава о красоте и мудрости вавилонской царицы пошла среди многих народов земли. Но больше всего прославляли люди её кротость, за что прозвали «Горной голубкой». Много раз царице снился дивный сон: рыжеволосая женщина с золотыми браслетами на щиколотках, падающая в водоём, и старик, поднимающий ребёнка с земли. Много попыток было сделано, чтобы разыскать старика, но все они оказались бесплодными. Удача, в который раз, прошла мимо него, и умер он в бедности и заброшенности. А великой царице была суждена долгая жизнь, и когда она умерла, то оборотилась в голубку, которая, махнув на прощанье крылом безмерно любившим её приближённым, улетела в окно.