Записки брюзги, или Какими мы (не) будем

В Великобритании существует как бы обратная пирамида: чем более известен человек, чем выше его общественный статус – тем больше он открыт публичному обстрелу. Помните, не так давно в Блэра сухим красителем кинули? И это – симптом. Премьер-министр и королева – самые незащищенные от обстрела мнений люди. О них могут высказаться все и всюду. Взобравшись, в самом примитивном варианте, в Гайд-парке в уголке ораторов на любое возвышение: старое правило действует до сих пор. И никакому частному лицу, высказавшемуся публично о том, что, с его точки зрения, премьер-министр «этой страны» (здесь так все и говорят: this country, что в России считалось бы непатриотичным) – жалкий притворщик, мелкий хвостик американской собаки, – ничего за это не будет.

Ответственность наступает не за мнения, а за ложь, каковой признается изложение фактов, не соответствующее фактам, и это принципиально.

Я не берусь утверждать, что британская система – самая идеальная в мире, хотя бы потому, что не знаю других, кроме британской и русской.

Но происходящее в России меня определенно пугает.

У нас граница разрешенного-запрещенного все больше сдвигается в сторону способа реализации прав, а не их сути. То есть если ты на кухне назвал Путина земляным червяком – это твое личное дело. А если заявил об этом публично – тебя могут упечь за оскорбление президента, ибо демократия, как известно, не значит вседозволенность.

Очень боюсь, то в этом случае российская демократия – вообще не демократия. Ибо, убей бог, не понимаю, чем она отличается в этом случае от того, что существовало при идиоте Брежневе. Тогда тоже за разговорчики на кухне не сажали.

Любая власть своими поступками всегда вызывает разнообразные эмоции, которые на низовом, частном уровне нуждаются не в обоснованиях, а в выражениях, ибо это есть часть самодиагностики общественной системы, ее обратная связь.

И Путин может, конечно, проводить в премьеры Фрадкова, набирать в команду бесконечных серых ленинградцев, разрешать им гонять на членовозах с «мигалками», и тратить деньги управделами на содержание резиденций, которых у него в разы больше, чем у президента США и даже – чем у королевы Великобритании. Но и граждане должны иметь право сказать, что подобное поведение Путина довольно отстойно, хамовато, как поведение дворового пацана, по капризу судьбы вдруг взявшего под контроль все дворы.

А еще должен сказать, что в Лондоне мне довольно часто приходится защищать российскую власть, в том числе и персонально Путина. Особенно когда мои знакомые начинают утверждать, что Путин взорвал дома в Москве и устроил новый этап войны в Чечне – для того, чтобы прийти к власти. У меня нет никаких доказательств для того, чтобы в это поверить.

Однако то серое чиновничье хамство, в которое облекается его правление, заставляет меня все же думать, что его сравнение с земляным червяком не так уж и неверно.

Прошу заметить: это моя частная точка зрения.

2004

Шаги командоров

Yyyyes!

У меня маленькая английская радость: на Трафальгарской площади не установят памятник Нельсону Манделе. Local council, райсовет, не дал добро. Решил, что хватит и того Нельсона, который адмирал и на колонне. Но я искренне ликую, несмотря на то, что Мандела – дядька что надо, ЮАР благодаря ему сильно (от местных знаю) поднялась, и бывшие задворки Африки, пропахшие апартеидом, теперь продуты ветров экономического подъема.

Памятник, кстати, был не самый страшный, в стиле легкого примитивизма. Будь я Манделой – непременно б купил, чтобы после кончины водрузить над могилой: мне было бы приятно, а наследникам – не стыдно.

Правда, моя радость греется не тем, что Трафальгарскую площадь оставят в покое. На ней и так чего только не устраивают.

Но памятники – это иное. Дело в том, что с точки зрения скульптуры Великобритания – примитивная, не сказать – убогая страна, веками подходившая к этому искусству с точки зрения агитации и пропаганды.

Тут даже хуже, чем у нас.

Во всяком случае, в имперском Петербурге из четырех бронзовых всадников каждый чем-нибудь примечателен (даже у скучного Петра работы Растрелли-отца, что перед Михайловским замком, приподнятое копыто лошади в час ночи шевелится – жуткое дело, я наблюдал). Поверхность же Лондона заполнена десятками скачущих и стоящих медных людей, героев войны и труда, чьих имен не знает никто. Даже туристы на их фоне не фотографируются: неинтересно. Весь лимит исторической памяти исчерпан Трафальгарской колонной. В пяти минутах от нее, на террасе Карлтон-Хаус, стоит колонна ничуть не хуже, и тоже с бронзовым дядечкой наверху – но она всем побоку. Да и на самой Трафальгарке, кроме бронзового Нельсона, есть еще три памятника. Газета Evening Standard накануне выборов мэра попросила главных кандидатов назвать, кто это такие – правильно не ответил никто.