Записки домового

Смотрите же теперь, милостивые государи и государыни! Вот шкаф № 1. Я не из тех шарлатанов, которые начинают свои представления мелкими, обыкновенными фокусами, чтобы утомить внимание зрителей для удобнейшего расположения их к дальнейшим производствам. С первого слова я открываю шкаф № 1 и показываю все, что у меня есть лучшего и достойнейшего любопытства… Теперь вы убедились, что это в самом деле головы?.. Прошу взглянуть на них поближе: я не боюсь близкого осмотра; у меня нет обмана. Все головы — там, где прежде были книги! Если вы охотники до чтения, то можете вместо книг читать эти головы: они раскладываются и читаются подобно книгам, как вы в том скоро удостоверитесь сами. Но взгляните только на их мины: какая осанка! какая важность! сколько благородной гордости! Как они свежи, румяны, вымыты, завиты, причесаны, напудрены! Как настроены на глубокомысленную ноту, величавы, казисты! Да как хорошо пахнут!.. Славные головы! Редкие головы! Они высоко ценились в Голконде и употреблялись для суждения о всех других сортах голов. Таких голов не увидите вы никогда на свете! Это головы так называемые «пустые», как о том свидетельствует и надпись шкафа на двенадцати языках; а если угодно, можно справиться и с моим каталогом: я не люблю морочить. Но вот лучшее доказательство: беру с полки наудачу какую-нибудь из них, дую ей в ухо — пуф! — ветер выходит в другое ухо. Теперь дую в ноздри — их! — ветер вылетает в оба уха. Следственно, совершенно пусты! Тут нет никакого подлога. Можно еще постучать в них пальцем: слышите? — звенят как стаканы. Совершенно пусты! Теперь беру мой волшебный жезл, и, как скоро проведу им по их устам, произнося известные халдейские слова, которым выучил меня незабвенный мой наставник, они тотчас станут рассуждать, как рассуждали на шее у голкондцев. Шамбара-мара-фарабамбаламбалыку! Почтенные головы № 1, рассуждайте!.. О, видите! Все вдруг разевают рты! Слушайте со вниманием.

Головы на полках: А! — Э? — Мм! — Э!

Вот все опять закрыли уста, ничего не сказавши! Жаль! Не приписывайте этого, однако ж, милостивые государи и государыни, недействительности моего магического жезла. Он тут нисколько не виноват, и я не стану вас обманывать. Хотя это очень дорогие головы, однако ж они столько умели сказать и при жизни. Оно, конечно, не много, но что прикажете делать!.. Поэтому они всегда подавали мнения свои письменно. Теперь прошу почтенное собрание подойти поближе к шкафу и читать ярлыки, прилепленные к носам: вы увидите, кому они принадлежали. Прошу, без церемонии!.. Постойте: одна из них на верхней полке, хочет сказать что-то любопытного.

Одна из голов: А я согласна с мнением тех, которые сказали «Э!».

Видите ли, как славно рассуждает! Погодите: я сейчас сниму ее и скажу вам, чья она. Ах, какое несчастие!.. Ярлычок куда-то отвалился, и я теперь не припомню имени почтенного мужа, на чьих плечах она процветала. Но знаю наверное, что она украшала какого-то почтенного мужа: в этом шкафу все порядочные головы, все № 1, которые то и дело подавали мнения свои о других головах.

А между тем как эти господа изволят любоваться на сокровища моего первого шкафа, за который лет шесть тому назад давали мне два миллиона наличными в Бельгии — там тогда нужно было рассуждать о разных высоких предметах и был большой запрос на головы — между тем я покажу собранию шкаф № 2, с надписью «головы-кукушки», с умом, сзерновавшимся в одно неподвижное понятие. Вот они. Редкие головы! На вид они похожи на обыкновенные головы, но отличаются от всех прочих тем удивительным свойством, что всю жизнь кукуют одною какой-нибудь идеей, которая свила себе гнездо в их мозгу и, при всяком случае, высунув сквозь рот голову, поет всегдашнюю свою песенку. Я бы заставил их показать свое искусство, но это не очень любопытно: о чем бы вы ни рассуждали с ними или в их присутствии, одна из них регулярно, всякую четверть часа, пропоет вам: ку-ку! мануфактура! — другая: ку-ку, акупунктура! — иная: ку-ку, Шеллинг! — эта: ку-ку, Бентам,^{93} ку-ку!.. Вы можете поверить мне на слово: тут нет обмана. Вся занимательность о том, что они здесь подобраны все одинакового свойства: в Голконде, где часы еще не были изобретены, их употребляли вместо стенных часов, и у мудрого султана Шагабагам-Балбалыкум в каждом углу бесчисленных его палат стоял один голкондец с такою головой; в Европе я продаю их довольно выгодно в разные комитеты и ученые общества.