Записки экспедитора Тайной канцелярии

Уже вечерело, когда Егорка въехал в лес. Хочешь – не хочешь, а не миновать этой березовой рощи по дороге в столицу. А тут еще и сумерки. Но не разбивать же, в самом деле, лагерь для ночлега в чистом поле, да к тому же барин велел поторапливаться. Денщик и сам понимал, что дело спешное. Таких лютых зверств ни один лихоимец на его веку не учинял, а значит, прав был мужик на постоялом дворе: нечистая сила, видать, эту усадьбу облюбовала. А что? Александра и впрямь на ведьму похожа, правду сказать, на чертовски красивую ведьму. Вот, прости господи, мысли какие на ночь глядя в его грешную голову лезут. Нашел где и когда поминать нечистую силу. И вдруг конь, который так справно вез его всю дорогу, захрапел и остановился. Егорка перекрестился, озираясь. Всмотрелся в темноту деревьев, пытаясь понять, что так испугало животное. Но так и не заприметил пары блестевших глаз, что наблюдали за ним из зарослей.

– Господи прости меня грешного, чего ты встал? – убеждал Егорка коня. – Оба сгинем, коли не пойдешь!

Но его слова не произвели на гнедого никакого впечатления.

– Ты не лошадь! Ты осел! Чего стоишь?

Животина продолжала упорствовать, топталась на

месте, не решаясь сделать и шагу вперед. И вдруг молния озарила небосвод, за ней сильный удар грома нарушил ночную тишину, конь встал на дыбы, захрапел, втянул ноздрями воздух и помчался прочь от резкого незнакомого запаха. Существо в кустах застонало с досады, что добыча осталась непойманной.

Глава VI, о новой находке и новой загадке

Гроза разыгралась нешуточная. Пламя свечей, что оставила для Самойлова в столовой Александра, задергалось и стало стелиться, указывая, что кто-то открыл окно или дверь. Стекло в старой раме зазвенело под напором ветра. Скрипнули половицы. Иван закрыл книгу, которую читал лежа на диване, пытаясь заснуть. Не до сна теперь, надо осмотреть дом. Кто это ходит по нему в неурочный час?

Самойлов, взяв пистоль, встал с постели и, мягко ступая, направился в библиотеку. Чучела скалились на него своими мордами, не прибавляя решимости. Вновь раздался таинственный скрип. Иван поднял голову, ему показалось, что звук донесся с верхней галереи библиотеки. Он взял подсвечник со стола и, взведя курок, тихо поднялся по лестнице. Но ничего подозрительного не обнаружил. Книги, словно солдаты на плацу, стояли навытяжку, плотно прижав корешки друг к другу, никакой щели, никакой возможности для кого бы то ни было пробраться сквозь плотный строй. Только за шкафами что-то шуршало и тихо завывало. Наверное, ветер в каминной трубе, решил Самойлов и спустился вниз. Он осмотрел все и под лестницей. Но и тут следов чужака не обнаружил. Иван решил, что это гроза ввела его в заблуждение, что утро вечера мудренее и что надо и вправду поспать.

Наутро Самойлов наблюдал за племянницей камердинера, что прислуживала ему за завтраком. Впрочем, слово «прислуживала» не совсем годилось для этой женщины. Уж слишком гордый и независимый вид она имела. Перед Самойловым была поставлена тарелка с яйцами и миска с творогом. Александра направилась через столовую к выходу.

– А что, плотницкие инструменты есть в доме? А то окно вон поправить надо, – поинтересовался Самойлов.

Женщина, не останавливаясь, бросила взгляд на экспедитора и открыла дверь:

– В сарае смотреть надо. Я-то почем знаю? Не бабское дело – молотки да гвозди.

Самойлов посмотрел вслед гордячке и увидел, что в комнату заглядывает Василий Кузьмич, приветливо улыбаясь. Иван кивнул коменданту, приглашая того войти и разделить с ним скромную трапезу. Несмотря на то что Хвостов был вооружен и должность имел для такого захолустья немаленькую, он прижался к двери, пропуская Александру, а когда она скрылась, зашептал:

– У меня от нее мурашки по коже бегают. Утро доброе! – он сел за стол. – Как почивали?

– Ну, сказать, что крепко спал – не скажу. Жутковатое место, – ответил Иван.

– Я, признаться, удивляюсь на вас, – простодушно заявил Хвостов, снимая перчатки. – Знаете, что неладно здесь – ан нет, на ночь, да еще и один.

– Ну, а иначе как прознать, что тут творится, – Иван сделал многозначительную паузу, положил руку на рукоять пистоли, что лежала на столе, и добавил: – А потом не один я.

– А-а-а, – согласно протянул Хвостов. – Я вот тоже со своей фузеей не расстаюсь. Но народ толкует, что оружие на это чудовище не действует.

– На какое чудовище? – насторожился Иван.

– Да бросьте вы. Неужели вы думаете, что это человек такое творит? – упрекнул столичного сыщика в неразборчивости земский комендант.

– Я сейчас, – прервал его Иван. – А то окно стучит. – Он вышел из столовой.

Хвостов остался один, пригубил из бокала. Вино оказалось добрым, но требовало закуски. И Василий Кузьмич, недолго думая, прикончил остатки Иванова завтрака.