Записки эмигрантки

В школе 7 классов, 8-й - для подготовки в экзамену TOEFL для тех, кто собирается поступать в университет или сдавать экзамены для медицинской практики. Школ много, они организованы при колледжах и университетах, религиозных и общинных центрах. Обычно выбирается школа поближе к дому, чтобы не надо было ездить на общественном транспорте. Учиться в такой школе можно сколько угодно (если позволяет экономическая ситуация), переходя с низшего курса на высший или оставаясь на том же уровне для повторения курса. Учебный год на курсе состоит из трех семестров и дополнительного - летнего, когда меньше занятий и больше экскурсий.

Не найдя работы в первые недели пребывания в Канаде (как впрочем, и впоследствии), чтобы не терять зря времени и усовершенствовать свой английский, и я пошла учиться в такую школу. Как выяснилось впоследствии, школа при Еврейском общинном центре оказалась одной из лучших в Торонто.

Во-первых, все ее преподаватели были, что называется, "носителями языка", то есть английский был их родным языком, что в Торонто - городе иммигрантов - не так часто встречается даже у преподавателей. А это значит, что мы не приобретали дополнительного акцента к своему родному. Кроме того, все наши преподаватели имели университетское образование. В других школах, как я слышала от других учеников (которых здесь называют "студентами"), язык часто преподают люди, закончившие только специальные курсы. И наконец, наши преподаватели были людьми, увлеченными своей профессией, и работали с удовольствием. Некоторые из них говорили, что они оставили обычную школу, потому что преподавать взрослым и заинтересованным людям им гораздо приятнее и интереснее.

При этом школа не только размещалась в хорошем здании общинного центра, но при ней был детский сад, где на время занятий можно было оставить детей. Община финансировала дополнительные мероприятия вроде экскурсий, посещения театров и концертов, а зимой - оплачивала билеты на городской транспорт. Среди учеников были "дети разных народов", но большинство составляли русскоязычные эмигранты из бывшего Союза и Израиля.

На нашем 7-м курсе было три дамы-преподавательницы. Каждая из них, кроме того, что была прекрасным учителем, являлась еще и яркой личностью - каждая в своем роде. Они не были похожи друг на друга, но при этом имели много общего. У всех были "русские" корни, о которых они всегда помнили и которыми гордились. Ни одна их них не знала русского языка, но все заинтересованно следили за событиями в России, были хорошо знакомы с русской культурой - литературой, музыкой, фильмами. При этом, как многие канадцы, всю жизнь боялись СССР и атомной войны. К нам они относились очень тепло, старались помогать, чем могли - учили местным правилам и обычаям, организовывали встречи с социальными и медицинскими работниками, пожарными и полицейскими, отвечали на вопросы и давали разнообразные советы.

Нашей "классной дамой" была Майра. Именно Майра, а не Мира, как мы пытались ее называть, исходя из транскрипции ее имени. Такое произношение ее почему-то очень сердило. Исходя из того, что у нее было трое взрослых детей, ей должно было быть никак не меньше 45 лет, но выглядела она на 30: стройная как статуэтка, яркая подвижная блондинка. В молодости она была балериной, и даже танцевала на сцене Большого театра, когда канадская труппа гастролировала в Москве. Оставив балет, она закончила университет и стала бакалавром химии. Но работа в лаборатории Майре не понравилась, и она переквалифицировалась в преподавателя английского языка. Майра была прекрасным педагогом. Серьезное отношение к делу и заинтересованное к своим ученикам сочеталось у нее с необыкновенным артистизмом. Ее уроки были настоящими мини-спектаклями. Кроме того, она была влюблена в Торонто и оказалась для нас прекрасным экскурсоводом в наших прогулках по городу и окрестностям. При этом у Майры были и забавные "пунктики". Например, она как-то призналась, что не может симпатизировать человеку с неаккуратными ногтями. Половина наших одноклассников тут же спрятали руки под стол - многие после школы работали на "черной" работе. Майра очень старалась как можно быстрее сделать нас "настоящими канадцами". Она старалась заинтересовать нас политическими событиями Онтарио и приобщить к канадским интересам - хоккею, сериалам, boxing day. Она искренне огорчалась, видя наше упорное стремление сохранять свои "советские привычки".