Записки еврея

 Однажды, въ глухую полночь, меня разбудилъ осторожный стукъ въ окно и тихій говоръ нѣсколькихъ человѣкъ. Я перепугался со сна тѣмъ болѣе, что, съ нѣкотораго времени, начали проявляться крупныя воровства и грабежи въ окрестностяхъ и даже въ самой деревнѣ. Я до того не былъ спокоенъ на счетъ моей лавчонки, что спеціально для нея нанялъ ночнаго сторожа. Меня до сихъ поръ никто не безпокоилъ по ночамъ: на товары, съ заката солнца, не было уже запроса, а о кабачныхъ посѣтителяхъ заботилась сама цѣловальница, безъ моего личнаго участія. Понятно, что тихій говоръ въ такую пору у окна моего жилья, стоявшаго вдали отъ прочихъ сосѣднихъ жилищъ, какъ-то особнякомъ, не предвѣщалъ ничего хорошаго. Я не зналъ, что дѣлать и, въ нерѣшимости, продолжалъ лежать, дрожа всѣмъ тѣломъ. Стукъ въ окно раздался въ другой и третій разъ. Проснулась жена и вцѣпилась въ мою руку.

 -- Разбойники! прошептала она чуть внятно и потянула одѣяло черезъ голову.

 Я рѣшился встать и подойти къ окну.

 -- Не ходи! удерживала меня жена.

 Стукъ въ окно сдѣлался настоятельнѣе. Кто-то назвалъ меня по имени. Я соскочилъ съ постели и приблизился къ окну.

 Ночь была бурная, темная. Лило какъ изъ ведра. Вдали раздавался рокотъ грома. Вѣтеръ бушевалъ въ саду и грозно завывалъ въ трубѣ. Непосредственно у окна я замѣтилъ неясный силуэтъ нѣсколькихъ человѣкъ. Нетвердымъ голосомъ я рѣшался спросить.

 -- Кто тамъ? что нужно?

 -- Да отопри дверь -- чего боишься! Люди свои, знакомые; нешто не узнаёшь! отозвались два, три молодца.

 Я узналъ одного изъ нихъ, молодаго, довольно зажиточнаго парубка деревни, вѣчно гулявшаго и плѣнявшаго красотокъ своей удалью и безшабашностью. Это былъ левъ и сердцеѣдъ, знаменитый во всей деревнѣ.

 -- Что вамъ отъ меня нужно?

 -- Дѣло есть. Не бойся, баба. Кабы дурное сдѣлать захотѣли, нешто спрашивали бы тебя. На, вотъ, смотри!

 Съ этими словами, раздался сильный звонъ. Рама цѣликомъ была вырвана сразу. Рѣзкій, сырой вѣтеръ со свистомъ ворвался въ оконное отверстіе; дождь крупными, холодными каплями обдалъ меня съ головы до ногъ. Жена закричала не своимъ голосомъ.

 -- Уйми бабу! чего кричитъ! Вотъ тѣ крестъ святой -- ничего дурного не сдѣлаемъ. Запали свѣчу, да отворяй; а я тѣмъ временемъ прилажу окно.

 Дѣлать было нечего. Скрѣпя сердце, я зажегъ свѣчу и впустилъ ночныхъ гостей.

 Четыре молодыхъ парня, всѣ болѣе или менѣе знакомые, торопливо вошли въ комнату, неся на плечахъ чѣмъ-то наполненные мѣшки. Сбросивъ ношу на полъ и отряхнувшись, какъ собака, выскочившая изъ воды, они усѣлись.

 -- Ну, чего пугаешься? Не зарѣжемъ, небойсь. А ты дай намъ водки -- щедро заплатимъ.

 Волей-неволей пришлось угощать.

 Въ нѣсколько минутъ былъ опорожненъ полный штофъ. У одного изъ посѣтителей лицо было исцарапано, и онъ примачивалъ раны водкой. Пока гости пили, я всматривался въ ихъ лица. Не замѣтивъ ни малѣйшаго признака недоброжелательства ко мнѣ, я нѣсколько ободрился.

 -- Скажите же, наконецъ, что вамъ нужно? спросилъ я ихъ твердо.

 -- Купи, братъ, товарцу, вонъ тамъ! указали мнѣ на мѣшки, валявшіеся на полу.

 -- Какой товаръ?

 -- А чортъ его знаетъ, какой онъ тамъ! Въ потьмахъ развѣ разглядишь.

 -- Полотно хорошее, сукно и еще много кое-чего.

 -- А гдѣ вы... это добро взяли? дерзнулъ я спросить.

 -- А тебѣ, жидъ, что за дѣло? Дешево -- ну, и покупай. Что дашь?

 -- Нѣтъ, хлопцы, я... такого товару и даромъ не возьму!

 -- Какого товару?

 -- Ночного... Я этимъ не занимаюсь.

 -- Ишь, что выдумалъ! Шинкарь и товару не покупаетъ! А кто же его купитъ?

 -- Продавайте, ребята, тѣмъ, которые до сихъ поръ у васъ покупали, а я не купецъ!

 Ночные продавцы, какъ бы сговорившись, вскочили съ мѣстъ и подступили ко мнѣ. Лица ихъ горѣли яркимъ румянцемъ, въ глазахъ просвѣчивала злость и угроза.

 -- Не купишь? спрашивали они меня сиплымъ голосомъ, и все болѣе напирали на меня, сжавъ кулаки. Но я нѣсколько уже свыкся съ своимъ положеніемъ, и не потерялъ присутствія духа.

 -- Нѣтъ, не куплю; не могу! Дѣлайте со мною, что хотите. Я въ вашихъ рукахъ. Вы четверо -- я одинъ.

 Парубки отошли въ сторону и начали шушукаться. Я приблизился къ нимъ.

 -- Хлопцы! вы боитесь, что я васъ выдамъ? клянусь, что я постараюсь даже забыть о томъ, что вы у меня были.

 -- А твоя баба?

 -- Ручаюсь вамъ за нее. Она будетъ нѣма, какъ рыба.

 -- И попу не скажешь?

 -- Сохрани Богъ!

 -- Ну, смотри. Выдашь -- задушимъ какъ курицу. Давай еще водки, выпьемъ и уйдемъ. Водки больше не было. Я отыскалъ бутылку русскаго рома. Они мигомъ покончили съ ней.

 -- Заяцъ ты, заяцъ! Посылаетъ тебѣ Господь скарбъ, а ты руками отпихиваешь.

 Угрожая мнѣ кулаками на случай измѣны, воры забрали свою добычу и ушли. Я вышелъ въ слѣдъ за ними понавѣдаться къ лавкѣ и отыскать сторожа.

 -- Ты куда за нами? грозно спросили они меня.

 -- Къ лавкѣ посмотрѣть.

 -- Чего смотрѣть! Все цѣло, чертъ ее не взялъ. Лѣзь въ нору назадъ, не то...