Записки гробокопателя

Синяк, разом поскучнев, завалился на тахту, выбив из нее пыль, ткнулся в раскрытый на кроссворде журнал.

- Жирный, из чего у меня шапка зимняя?

- Из нутрия.

- Не подходит. Четыре буквы надо.

- Тогда - нутр, - подсказал Ваня, вскрывая кильку.

- Или выдр, - уточнил Роман, отворачивая джину голову.

- Нутр годится, - кивнул Синяк, утомленно закрывая журнал и потягиваясь. В Германию пора ехать, а права ушли по утренней росе, по весеннему бризу. Иван, нарисуй права, будь человеком.

Иван растерянно обозревал праздничную снедь на письменном столе: три штофа с джином и три банки килек. Чего-то не то. Он почесал нахмуренный лоб.

- Сделай права... - канючил Синяк.

Иван обернулся.

- Чего? Какие еще права?.. Поди да купи.

Синяк перекинулся на Романа.

- Жирный, у тебя двое прав, сам говорил, поделись с товарищем. А Ванька их малёк подправит.

Роман полез в карман, достал права и кинул Синяку. Иван перехватил их на лету, вбил в глаз черную лупу и циклопьим оком впился в документ.

- Мня... Тушь старая... волыны много... сироп надо готовить. - Он вырвал увеличительный кляп из глаза. - Тебе когда ехать-то надо?

- Чем поздней, тем хуже, - проворчал Синяк. - А то - обнищал вконец.

- Тогда пойду сахар варить.

И Ваня вышел из комнаты.

Синяк включил телевизор - шла реклама женского белья.

- Кстати, Жирный, надо мне свою половую жизнь упорядочить. У тебя тетки приличной нет на примете?

Реклама кончилась.

- Надо подумать, - сказал Роман, забираясь на велотренажер "Кеттлер".

Синяк выключил телевизор и, чтобы не мешать Роману думать, снова уткнулся в кроссворд.

- Современный прозаик? - пробубнил он. - Восемь букв.

- Бадрецов, - предположил Роман, нажимая на педали. - Хм, откуда у Ваньки "Кеттлер"?.. Дорогая вещь...

- Слышь, Жирный, - Синяк заворочался на тахте, - "Бадрецов" подходит, только с нутром не согласуется...

- Зачем Ваньке тренажер?.. - бормотал свое Роман. - Надо отобрать.

Роман с детства боролся с жиром всеми возможными способами, но ненавистные боковины над задом - "жопьи ушки", за которые его всю жизнь щипал Синяк, - не рассасывались. Роман установил рычагом тугую тягу и даванул сопротивляющиеся педали.

Синяк остался недоволен его действиями.

- Жирный, ты кончай ехать, ты информацию гони. Насчет бабуина.

Роман изнеможенно откинулся назад, отпустив руль, как велогонщик на финише.

- Тпру-у... Дама есть. Красивая... Длинноногая. Первый муж арап. Второй англичанин...

- Детки?

- Одно. В Кувейте. - Роман слез с тренажера, вытер локтем запотевшее седло. - Дама нуждается в помощи... Силовой.

Синяк на тахте засопел, заерзал, достал электронную записную книжку и, плохо попадая толстым пальцем, стал тыкать кнопочки.

- Давай телефон. Даму беру... Помощь окажу.

Иван на кухне ждал, пока поспеет чайник. В кастрюле кипятились белые трусы. В углу под раковиной, забитой грязной посудой, в стеклянной с одной стороны клетке маялся варан Зяма, размером с кошку. Колька сидела на корточках и дразнила маленького ящера. Варан стоял, прижавшись к стеклу чешуйчатым боком, и нервно подрагивал.

- Папа, Зяма шипит.

Варан в подтверждение ударил хвостом по стеклу. Иван вздрогнул, выключил чайник, помешал деревянной скалкой трусы, насыпал в кружку сахар и залил кипятком.

- Николай, оставь реликт в покое, - пробормотал он. - Твое дело трусы варить.

Активно педагогировать после позорной истории с наркобизнесом Иван стыдился. Помешивая в кружке сахар, он вернулся в комнату.

Роман после велозаезда полуголый лежал на тахте, обмахиваясь журналом.

- Рома... - Иван замер со своей кружкой, подыскивая сравнение. - Ты похож на немолодую бородатую лысеющую одалиску. Такую, знаешь... на любителя. С грудями... Типа - профорг борделя... Кстати, не забудь завтра же подать заяву, что права потерял. А то Синяка тормознут в Германии, проверят права на компьютере - и сидеть тебе, Ромочка, не пересидеть. А скажешь: потерял, и сидеть будет один Синяк.

- Точно, - кивнул Синяк.

Роман отложил журнал и надел рубашку.

- Иван, ты человек худой и бедный, зачем тебе "Кеттлер"? Я же, напротив, человек состоятельный и полный. Отдай его мне.

Ванька опешил, молча пожевал губами, осваивая предложенную логику, уселся за письменный стол и равнодушно произнес:

- Забирай... Вообще-то это подарок... но забирай.

Потом пригнул к столу пружинчатую шею сильной лампы, раскрыл права, выбрал тоненькую кисточку, окунул в горячий сироп, отжал волоски и тихонько потянул прозрачную паутину по фамилии "Бадрецов".

- Каждую бу-уковку надо прописывать... - сладострастно ворожил он, высунув от усердия язык. - Вот та-ак...

Синяк оторвался от кроссворда.

- Жирный, мне гараж на две персоны предлагают. Соединиться не желаешь?

- А могилы тебе на две персоны не предлагают? - усмехнулся Роман, заботливо натягивая чехол на обретенный "Кеттлер".

- Теперь подсушить... - колдовал Иван, покусывая пригнутый языком ко рту ус. Обычно, когда он творил - рисовал или сочинял стихи, то свободной рукой вязал бесконечные крохотные узелки в своей роскошной шевелюре великовозрастного инфанта, которые потом с трудом на ощупь выстригал. Иван обернулся к Синяку. - Фотографию давай.