Записки I-тетрамино (СИ)

Внутри храм тоже очень походил на бар средней руки: барная стойка с кранами, несколько столиков и пустующий по причине полуденного времени шест для стриптиза. Я сел за стойку и попытался понять: это храм, который притворяется баром, чтоб продавать пиво на площади храмов, или во вселенной наконец-то нашлась религия, чьим приверженцем я смогу стать без зазрения совести?

Бармен, кстати, на поставленный ребром вопрос не ответил, ограничившись пространным замечанием, что каждый находит в его храме то, что ищет.

— Вот ты, — сказал бармен, — искал в баре возможность выпить кружечку светлого пива в прохладе и предоплаченный коммуникатор. И обрел искомое. Другой человек, к примеру я, ищет в этом возможность получить 1200 эргов и тоже получит искомое.

— Получит, — согласился я и пододвинул бармену горсть монет. От кучи денег осталось несколько монеток и тощенькая пачка купюр на общую сумму в 600 эргов с копейками. На один раз пообедать, предположил я, прочитав меню.

В ответ бармен подвинул мне кружку с ледяным пивом. Не успел я сделать глоток, как в трубе, проходящей под потолком бара, с визгом затормозило что-то механическое. Бармен открыл люк в трубе и взял переданную механическим пауком плоскую коробочку размером чуть больше ладони.

— Вот и коммуникатор приехал, — сказал он, передавая мне коробку.

Я открыл и обомлел. Внутри, практически заполняя собой всю коробочку, лежал прямоугольный кусок тьмы. Ну ладно, черный прямоугольный коммуникатор. Я подцепил его ногтем и вытащил на свет. Размером чуть длиннее ладони, похожий скорее на пенал, чем на привычные мне сотовые телефоны, коммуникатор оказался неожиданно тяжелым. Примерно столько бы весил кусок хрусталя его формы и размеров, решил я, взвешивая гаджет на ладони.

Ни на лицевой, ни на тыльной стороне, ни на гранях не было ни кнопок, ни отверстий. Телефон казался полностью монолитным куском горной породы.

— Где же у него кнопка, Урри? — спросил я бармена.

— Кнопка? — удивился бармен. — Зачем коммуникатору кнопка?

— Ну, чтоб включить его, например.

— Коммуникатор уже работает, — ответил вместо бармена коммуникатор, — сообщи свое имя и приложи палец к экрану для входа в аккаунт.

— Аллё — у меня нет аккаунта в вашей сети, — ответил я.

— Создать новый аккаунт? Сообщите ваше имя, пол, возраст, вероисповедание, идентификационный номер налогоплательщика… — затараторил коммуникатор.

— Горшочек, не вари! — попытался остановить словесный понос я.

— Здравствуйте, господин Горшочек, — радостно откликнулся коммуникатор. — Теперь, когда мы познакомились, вы может выбрать имя, на которое я буду откликаться, — и издал звук, словно стучит изнутри телефона по стеклу.

— Скрепыш, блять, — вздохнул я, — двести лет вместе! Еще бы столько же тебя не видел.

И приступил к настройкам. Точнее к очистке авгиевых конюшен предустановленного рекламного мусора, которым коммуникатор был забит по самую крышку.

Примерно через полчаса курощения я потянулся и допил ставшее теплым пиво. Коммуникатор меня совершенно не восхитил. Он был поразительно туп для творения высокоразвитой межзвездной цивилизации. Используемый в нем искусственный интеллект больше походил на искусственного идиота вроде Алексы или яндексовской Алисы — бодро тараторил и мог в случае чего вызвать такси. Но не более.

И дело было не в слабости конкретного телефона. Быстрый поиск в сети показал, что по уровню развития машинного интеллекта этот мир лишь незначительно опережает наше время. Роботы существовали, но по степени разумности не сильно отличались от автопилота Теслы, то есть могли справиться с простыми задачами, вроде управления автомобилем или уборки в комнате. Но ни о каких богоподобных искусственных разумах и речи не шло. На эту тему не было даже шуток.

Я хмыкнул. Подобная пустота четко свидетельствовала о наличии в этой реальности развитого машинного разума. Природа не терпит конкуренции. Если вы уверены, что инстинкт продолжения рода — это основной инстинкт, которому подчиняется все живое, то я вас разочарую. Есть инстинкт более высокого приоритета — нулевой инстинкт. Все живое озабоченно в первую очередь не тем, чтоб размножиться самому, а тем, чтоб не дать размножиться другим. К примеру, для котов главные враги не люди и собаки, а собратья — другие котики. Даже безобидные растения, пробиваясь к свету, раскидывают плотный шатер листьев, душа подрастающие побеги.

Применительно к социуму я называю это "принципом Золотарёва". Это сухонький генеральчик из нашей реальности прославился тем, что сначала активно помогал свергнуть правительство СССР, выступая на стороне Ельцина, а под старую жопу, командуя гавриками, так же активно давил любые выступления против власти. Немного обобщая, можно сказать, что люди, поднявшиеся "из грязи в князи" на социальном лифте, первым делом сжигают социальный лифт, передавая власть по наследству в своём слое.