Записки империалиста

Французы и англичане были вне себя от того, что более трёх с половиной сотен их солдат, презираемыми ими турки перебили в Евпатории как стадо баранов. А наказать виновных они не могут. Об это во всю трубили русские газеты, а, за ними вслед и вся европейская печать. Сардинцы были злы на англичан и французов, за, то, что они не оказали им должной поддержки и выделили от себя мало сил и средств для сражения. Те в свою очередь обвиняли их по сути в трусости и не умение воевать. А то, что в отличии от французов сардинцы почти ворвались на русские позиции, союзниками просто игнорировалось. Раскол среди союзников ещё не произошёл, но, разлад несомненно углубился. Как в Крыму, так и в печати, и на официальном уровне. Трудно стало убеждать и писать об успехах, когда их нет. На страницах французских, английских, сардинских газет явно или исподволь зазвучали вопросы в духе: «А нужна ли такая война дальше?»

С таким же вопросом вышли на улицы Стамбула и Турина сотни людей, произошли уличные беспорядки и погромы. В нескольких военных частях французской, турецкой и сардинской армии произошли волнения, солдаты разгорячёнными новостями о поражении и небывало больших потерях, слухами о том, что их теперь срочно отправят в Крым выступили против такого поворота событий.

Газеты нейтральных стран после того, как стало точнее точного ясно, что победили опять русские, а, не их, некоторое время находились в недоумении. Оценить положительно успехи России, не поймут в столицах воюющих с ней стран, не написать об победах России, не так могут оценить в Петербурге. Который вдруг начал побеждать раз за разом. Поэтому нейтралы, особенно мелкие, на официальном уровне и в прессе показали высокие навыки и умения сидения на двух стульях. Хотя конечно они постарались поудобней усесться на стуле европейской работы.

Только в Греции, Сербии и Черногории открыто радовались победам России. И уже через неделю после новостей о поражениях в Крыму турков и их союзников-европейцев турецкие власти почувствовали, что, активность гайдуков возросла, и вскоре снова стали из Греции проникать вооруженные отряды в Эпир, Фессалию, западную Македонию. Где возобновилась вооружённая борьба против власти османов и их приспешников. В Пирее стычки между греками и оккупантами, французами и англичанами стали постоянным явлением. Кроме этого стали иногда без следа пропадать те офицеры, которые вели якобы археологические раскопки, а, на самом деле просто грабили Грецию, вывозя найденное к себе в страны.

Если Россия сотрясалась от восторга и ликования от новостей о новых больших победах, в городах, селах народ вновь выходил на площади, улицы и открыто радовался победам русского оружия. То многие жители Варшавы, Люблина, Вильно, услышав очередной благовест, исходящий от православных храмов в честь новых побед над европейцами, стали их открыто ругать. За то, что они теперь не смогут помочь им, полякам, в решение польского вопроса в их пользу. Они ждали их побед, а, не москалей над ними. Но, были и те, кто, не особо выставляясь перед своими, выразили свою радость по поводу побед России русским властям и даже внесли денежные суммы в общероссийский Военный фонд. Нашлись и те, кто вдруг засобирался в путь дорогу и решил любыми способами покинуть пределы Российской империи, и примкнуть к тем полякам, которые боролись за свободу Польши не только на словах.

Юзеф Винцент Пилсудский, молодой шляхтич из Литвы, который всё ещё был по делам в Варшаве принял на его взгляд разумное решение. При встрече с русскими, которые носили на своих плечах военные и статские звания, улыбался и сдержанно поздравлял с победами. В разговорах с поляками не спешил открыто ругать русских, как это делали многие и сокрушатся от поражения союзников. На намёк, что можно лично помочь в деле общем для всех правильных поляков, он дал ответ, что скорее «да», чем «нет». Но, без уточнения, когда и сколько.

Камиль-бей, снова и снова благодарил Всевышнего. Его строптивый внук Арслан, накануне снова собрался в дорогу. Теперь в Евпаторию, чтоб встать на сторону правоверных, и помочь сделать Крым опять свободным. Он под предлогом своей болезни задерживал отъезд внука и просил помощи. И, Аллах услышал его вновь. К ним село пришли новости одна за другой. Первая от том, что турки в Евпатории разбиты и взяты в плен, как и те, кто ушёл к ним, затем весть о поражении европейцев у Севастополя. После этого Арслан ходил сам не свой, а Камиль-бей не скрывал своей радости. Так же он позвал к себе своих сыновей, зятьёв, старших внуков, и сказал им, что, в жизни крымского народа скоро начнутся большие события, которое скорее всего затронут очень многих. И к этому надо готовиться. Поэтому некоторые из них должны поступить на службу к русскими и добиться с их стороны к себе расположения. Это должно будет помочь защитить их большую семью и её имущество от грядущих перемен.