Записки иностранки

Наконец–то я не мерзну. Но горло продолжает болеть, а кашель душит не на шутку. Печурка работает исправно  (тьфу–тьфу, чтоб не сглазить) . Что еще для счастья надо? Только попав в экстремальные условия жизни, начинаешь понимать, что есть главное, а что – напускное и ненужное. Как здесь могут жить люди? Электричества нет, тепла в домах нет, воды нет (за питьевой ездят к источникам) , работы нет, взрывы чуть ли не каждую неделю… А они живут…

Мы как–то ехали со свекровью в машине, и я заметила, что по всему Бейруту очень красиво подстрижены деревья. Столько проблем, а они такой ерундой занимаются.

Свекровь засмеялась и сказала, что люди продолжают жить. Чтобы не произошло. Даже во время войны, все шли работать. Ливанцы очень любят жизнь.

С утра гуляли в Даун–тауне.

Туристический центр Бейрута пустой. Есть с чем сравнивать. Когда мы здесь ходили до войны, яблоку упасть негде было. Кафе, рестораны, магазины — забиты, работали с утра и всю ночь. А теперь – пустота. Тишина. На каждом углу военный с автоматом.

У каждого спрашиваешь разрешение сфотографировать. Возле мечети "Амина"до сих пор палатки забастовщиков, там тоже нельзя фотографировать. Парламент нельзя фотографировать  (даже камеру в эту сторону нельзя направлять) . Такое ощущение сразу, что солдаты ждут момент, чтобы подбежать и отобрать фотоаппарат. Наученная горьким опытом, я не рискую, не наглею и скромно щелкаю в тех местах, где разрешено щелкать, но стражи порядка на готове.

От нашего дома добраться до центра  (Даун Тауна) , можно только пешком, и то — обходить десятой дорогой все колючие проволоки, железные ограждения, палаточный лагерь, и стройки, стройки…

Весь Бейрут в строительстве, восстановлении, реставрации. И слава Богу!

Зашли в прекрасную христианскую  (православную)  церковь Святого Георгия. Умилили скамейки  (как в католическом соборе)  и свечки ставят в емкость с песком. Настоящих старинных икон нет, только большие рисованные, отыскала "Владимирскую", поставила свечку. Но все равно красиво и спокойно в этой церкви.

После сели в старый автобус–маршрутку и поехали в Жунни. Я смотрела по сторонам и опять влюблялась в Ливан.

Жунни находится в 26 км от Бейрута. У самого моря. Потрясающе красивый городок. Белоснежные дома, горы. Смешной водитель все время поворачивался, подмигивал Эмилю и шебуршил его вихры. Люди входили–выходили. Нет ничего лучше дороги.

А если еще и солнечный день, а если еще справа из окна бескрайнее море, а слева – чудесный ливанский пейзаж мегаполиса вперемешку с природой. Ктир мнех!  (Очень хорошо!)

А потом мы сели на фуникулер и полетели над Жуни. До самой Харрисы – статуии Девы Марии. Эта 15–ти тонная статуя изготовлена во Франции и перевезена в Ливан в конце 19–го века. Ливанцы называют ее на французский манер — "Нотр дам дю Либан" ("Ливанская Божья Матерь")  или по–арабски "Сеййидатна Хариса" ("Наша Госпожа Хариса") . Внизу, под статуей — небольшая часовня.

За статуей высится выполненный из стекла и бетона современный собор  (1970 г.) . Согласно архитектурному замыслу, его фасад должен напоминать ливанский кедр, а тыльная часть, сделанная в виде шпангоутов — финикийский корабль. За ним расположен выполненный в византийском стиле храм Святого Павла, своды и купол которого богато украшены мозаикой, в том числе с использованием технологии, подражающей знаменитой византийской золотой смальте. Всего вокруг Харисы около 20 церквей и монастырей. Старейшая церковь Святого Антония Падуанского построена монахами–францисканцами в 1628 г. Хариса является местом резиденции папского нунция, а неподалеку, в местечке Бзуммар разместилась резиденция патриарха армяно–католиков.

Подняться к Харисе можно по дороге на машине, но куда интереснее воспользоваться 600–метровой канатной дорогой, которая начинается от старого приморского шоссе  (к северу от Джунии) . Она доставит вас почти до самой вершины.

Было высоко и страшно. Но красиво. Сделала много фотографий, но кажется, что совсем мало. Потому что увиденная красота не вмещается в определенные рамки увиденного.

Как описать полет птицы над белоснежным айсбергом у кромки бирюзового моря…

Как описать спертое дыхание от погружения в саму бесконечность…

Как рассказать про слезы затаившиеся в глубине души… Ливан прекрасен, где бы я не была.

Несовместимость понятий "война–жизнь"повергает в шок. Словно не было этих страшных лет, дней и часов бомбежек, рухнувших зданий и смертей. Словно всегда светило здесь солнце, и каждый новый день рождались дети уже с улыбкой на устах. Жунни не бомбили, как Бейрут…

На обратном пути в автобусе Эмиль заснул. Я смотрела в окно и щурилась от яркого солнца. Автобус был полупустой. 3 дедули, 4 молодых парней и 2 рабочих. Из женского полу – я, и впереди еще сидела филипинка. Она никак не могла докричаться до водителя, чтобы тот остановил, пока кто–то не нажал кнопку "остановка по требованию", и перепуганная девушка вышла. Мужики сели на противоположный ряд и в наглую разглядывали мою спину и профиль. Муж спал и ничего не видел. Поэтому никто из пассажиров не пострадал.