Записки юриста с окраины

– Идите в зал! – Судья махнула на Короткова рукой. Махнула ладошкой от лица, как бы закрываясь от него. Прикрывая за собой дверь, Коротков услышал грязное ругательство. Он удивленно остановился и посмотрел по сторонам. В коридоре никого не было. В кабинете они были только вдвоем. А голос был женский…

После перерыва в зале явно добавилось работников милиции.

«Человек десять. – Удивленно прикинул Коротков. – Странно. В зале ведь не цыгане. И подсудимый щуплый, с меня ростом».

В прениях он долго и подробно давал общественно-политическую оценку совершенному преступлению. Четыре года учебы в харьковском коммунистическом вузе не прошли даром. Он почти искренне негодовал поступком подсудимого, хотя в глубине души этого щуплого малого было жаль. Попросил избрать меру наказания в виде лишения свободы в ИТК усиленного режима сроком на 4 года лишения свободы… Именно такой приговор судья и вынесла после короткого пребывания в совещательной комнате.

«Странно. – Думал стажер. Обычно судьи уменьшают предложенную прокурором меру наказания». На их судейско-прокурорском сленге это называется «на адвоката».

Опять прогулка по набережной. Горная река уже по-осеннему вздулась от дождей, выпавших где-то на перевале, и глухо бурчит на перекатах. В городе еще тепло, и деревья аллеи образуют над пешеходами красивые золотистые арки. Сидящие группками на скамейках студенты боязливо смотрят на Короткова и что-то осуждающе говорят в его адрес, но что именно – не разобрать. Разница в возрасте между ними и Коротковым небольшая, 3-4 года.

«Да ну их! Плевать… Такая у меня служба», – думает стажер прокуратуры.

В прокуратуре пусто и тихо. Даже секретарь перестала стучать на машинке и теперь сонно «клюет» носом у телефона. Следователь тоже выехал на какое-то происшествие.

– Может я уже поеду домой? – Вопросительно смотрит на стажера уже не молодая секретарь прокурора, она же – завканцелярии и ответственная за архив прокуратуры.

– Да разве я вам начальник? – Смеется стажер. – Езжайте, конечно. Все равно начальство вернется не скоро. А я посижу, – ему действительно некуда спешить. В рабочую общагу, куда два месяца назад его заселил прокурор, ехать совсем не хочется. Пустая прокуратура в прошлом – это 5-комнатная квартира какого-то австрийского или венгерского буржуя. В холле даже диван есть, можно завалиться с книжкой и дождаться вечера или прокурора. Котлета в тесте на ужин у Короткова весть, а чай можно вскипятить.

В пустой прокуратуре телефон звонит как-то тревожно. На другом конце провода представляются:

– Начальник районного отделения милиции подполковник такой-то! Коротков его уже знает по голосу и даже видел пару раз.

– Стажер прокуратуры Коротков! Слушаю вас.

– Где прокурор? Где помощник прокурора? Как дело Сыч? Какая избрана судом мера наказания? Кто поддерживал обвинение? Не было ли каких эксцессов?

Коротков сдержанно, кратко, как в армии, ответил на все вопросы, отметив про себя, что дело Сыч у начальника милиции вызывает как повышенный интерес, так и повышенное беспокойство.

Опять звонок. Ответственный секретарь обкома партии, ни о чем не говорящая фамилия.

«Черт знает, что за птица с такой должностью». – Думает Коротков. Вопросы те же, что и у начальника милиции. Ответил и на них.

Снова звонок. Главный редактор областной газеты. Вопросы и ответы снова те же. Коротков догадывается, что влип в какую-то историю. Вспоминает, где встречал фамилию Сыч – это фамилия замредактора областной газеты – печатного органа обкома Компартии. Коротков задумчиво сидел у телефона, отложив в сторону книжку.

Последним позвонил дежурный областного управления КГБ майор Иванов.

– Прокурор и помощник выехали в район. По делу Сыч обвинение поддерживал я – стажер прокуратуры Коротков, приговор суда – четыре года лишения свободы, эксцессов не было! – Помимо тревоги у Короткова закипает злость и голос от напряжения слегка подрагивает.

На следующий день Коротков поприветствовал Водолаза, несмотря на то, что тот его подставил. Прокурор буркнул в ответ, даже не глянув в сторону Короткова. Только помощник прокурора, сочувственно глядя на Короткова, расспросил, как проходило слушание дела Сыч.

– Эмиль Иванович, я что-то не так сделал? – Поинтересовался Коротков.

– Да нет. Все правильно. – Ответил помощник, но объяснять ничего не стал.