Записки из бронзового века (СИ)

– Сюда красный камень кладу, стучу по нему, он форму нужную принимает, воду лью и потом вытаскиваю, – нехотя просветил меня мастер.

– А почему на пеньке? Он же прогорает? – удивился я. – Если из металла сделать, то…

– Так, это. Красный камень от ударов по углублению растекается и нужную форму принимает. А лишнее я потом другим камнем стачиваю. Зато все наконечники одинаковыми получаются. И быстрее это, – удивился моей тупости кузнец. – А когда ямка слишком большой становится, я новую вырезаю. Это легче, чем с каждым наконечником по отдельности не пойми на чём мучиться.

– Т – технология и М – механизация, – согласился я.

Новенький наконечник за это время остыл и, судя по виду, это была медь. По крайней мере, на пункте приёма металла, её бы за дорого взяли.

Да только в наших краях ни пунктов, ни месторождений меди…

Повздыхав для проформы, разглядывая работу мастера, я начал наводить мосты для товарного обмена. Типа вы нам наконечники, хотя бы пять штук и столько же ножей козырных, а мы вам чего-нибудь из наших краёв. А если хотите, то и Зайчика можем оставить. Кстати, – подмигнул я Аллори. – А как так получилось, что ты нашего главнюка Зайчиком кличешь?

Вместо ответа лесной вождь заржал. Минут пять он, то гоготал во всю мощь своих лёгких, то тихонько хрюкал, пытаясь прийти в себя.

Минимум полчаса жизни себе, как с куста нафармил.

– А ты видел, как ваш, как ты его называешь, главнюк, на девок залезает, и как с них падает. Один в один – Зайчик, – еле сдерживаясь от смеха, просвятил меня Аллори.

– Во-во, – встрял шаман. – Без смеха смотреть невозможно. А если один раз это видел, потом без смеха смотреть, как Зайчик готовится к этому самому, не сможешь. А потом живот болит. Так что, он нам и даром не сдался, этот Зайчик ваш. А вот бубны…, – мечтательно протянул шаман.

– По рукам, – без раздумий согласился я. – Шкуры ваши – бубны наши! А бонусом я ещё и мастер-класс проведу!

– Наконечники и ножи только через две луны будут готовы, – начал канючить кузнец, чухнувший, что он с этой сделки ничего кроме геморроя не поимеет.

– Добро. Через пару месяцев я с корешами и мега-бубнами к вам загляну, – согласился я. – А ты, – зыркнул я на шамана, – к этому времени как раз три шкуры лысых животных подготовишь! Волосы со шкур этих максимально удалить нужно или кина не будет. Ты всё понял?

Лесной толмач хоть и закивал головой, а по ходу, не понял ровным счётом ни черта. Вздохнул, на пальцах объяснил, чего от него требуется, а когда он радостно затряс бородой, типа, теперь он совсем в теме, я начал требовать продолжения банкета.

В смысле, продолжения экскурсии.

По пути ко второй секретной мастерской мне ненавязчиво намекнули, что чего ходить туда-сюда. Может без объявления аукциона – за откат?

– Нужные шкуры мы пулей организуем, а ты пока то, на что их натягивать сделай, а мы посмотрим, чего и как. А в замен мы тебе бабу плодовитую дадим и хату справим, – подмазывался шаман. – Перезимуй с нами, а потом, если не понравится, домой пойдешь.

Но я не продавался.

– У вас подходящих материалов нет. Залежи нужной для изготовления мега-бубна глины, только в моих краях есть, – отмёл я все попытки подкупа.

Шаман и Аллори отказа явно не ожидали. Надулись даже. Шли себе позади меня, переговаривались тихо-тихо и гадости всякие про меня думали.

Я это пятой чакрой чуял, но виду не подавал – надеялся, что дальше будет интереснее.

И не ошибся! Вторая технология порадовала меня куда больше. На полянке у реки несколько баб что-то в котелках варили. А когда до меня допёрло, что они делают, я от радости чуть ли не в пляс пустился!

Глава 18. Мыло, домик и шпионы

Рецепт мыла, ну или его прообраза, которое почти как и привычное мне, слегка пенилось и даже смывало грязь, оказался до одури прост! И я, оказывается, был на грани его открытия. Оставалась буквально пара действий и один ингредиент.

А я-то дурак…

У лесных в мыловарах числились три бабки лет тридцати (по местным меркам, естественно) Они с ног до головы были покрыты копотью и золой. Кожа на руках и лице была в волдырях и старых ожогах. Глянешь на них и сразу понятно – на вредном производстве работают, технику безопасности не соблюдают и молоко за вредность не получают.

Пашут без выходных и отпусков!

Вредным, как, оказалось, было не только производство, но и бабки. В тонкости своей профессии они меня с огромной неохотой посвящали. И то только после грозного рыка вождя, которому я за этот ликбез пообещал сочинить отдельный гимн, воспевающий его подвиги.

Прокатило.

Уж не знаю, правильно они это делали или нет, исторично ли, по мнению диванных всезнаек, а только лесные варили мыло так. В мерный глиняный горшок, чёрт пойми какого объема, по самые плечики засыпалась зола, а потом практически до самого верха заливалась вода. И не абы какая, а из родника, что по соседству тёк. По словам мастериц, только эта вода и подходила.

Из другой – фигня получалась.

Потом бабки эту кашу-малашу долго и упорно перемешивали.