Записки. Из истории российского внешнеполитического ведомства, 1914–1920 гг. Книга 1.

Нольде взялся за дело о Константинополе, которое он вёл с крайней секретностью, не только не без удовольствия, но и с особенным увлечением. К нам сразу же принесли все самые секретные досье из Ближневосточного отдела и канцелярии министра, и вся картина русской внешней политики в этом кардинальном пункте за последние 10 лет, начиная с русско-японской войны, развернулась перед нами: планы Извольского и Чарыкова получить Константинополь, хотя бы в виде «нейтрализованного и свободного города», никому не принадлежащего, но с русскими пушками на Босфоре в обмен на согласие с австрийской аннексией Боснии и Герцеговины, планы Чарыкова о Всебалканской федерации с Турцией во главе, с сепаратным соглашением Турции с Россией наподобие Ункиар-Искелесского 1833 г., позднейшие надежды на Константинополь в связи с Балканскими войнами 1912–13 гг. и планы русского десанта, тщательно, но всё же довольно-фантастично разработанные русскими стратегами и дипломатами в то время (оккупация Константинополя должна была быть обязательно произведена почему-то казачьими частями), — всё, что не осуществилось, да и не могло тогда осуществиться.

Главным недостатком всех этих проектов было то, что они игнорировали недружелюбное отношение к вопросу Англии, и в эпоху 1908 г., и в эпоху 1912–13 гг. расстроившей своим сопротивлением русские планы. Сердечное согласие России и Англии в начале войны не носило характера универсального соглашения; два вопроса решались более или менее ясно — среднеазиатский по соглашению 1907 г. и, менее определённо, примыкание Англии к России и Франции против Тройственного союза в делах европейских, вопрос же о Константинополе был самым больным местом русско-английских отношений, теперь уже скрепленных соглашением о незаключении сепаратного мира с Германией (Англия, Россия, Франция и Япония заключили это соглашение в сентября 1914 г.).

Нольде, составив исторический обзор предшествующих проектов о судьбе Константинополя и отметив их слабую сторону — отсутствие согласия Англии, предложил два подробно разработанных проекта решения вопроса. По первому Россия должна была на правах суверенного и исключительного владения иметь Константинополь с известной полосой и на азиатском, и на европейском берегу, а также Дарданеллы с такой же полосой европейской и азиатской, при этом международная гарантия закрытия Проливов для плавания всех военных судов, за исключением русских, конечно, должна была оставаться в полной силе. Значит, Россия по этому проекту не только должна была получить возможность свободно впускать и выпускать из Чёрного моря русский флот, но и была бы международным образом застрахована от попыток проникновения в Чёрное море со стороны других держав. Второй проект был гораздо скромнее по форме и носил все следы предшествующих попыток и хитроумных комбинаций. Нольде не принадлежал к типу людей, ослеплённых или увлечённых до ослепления какой-либо излюбленной идеей, для него Константинополь был одной из целей войны, но не единственной, и при этом такой, достижение которой всецело зависит от данной международной конъюнктуры. Он даже допускал мысль, что война 1914 г. кончится вничью и всё останется по-прежнему. Вот почему наряду с первым проектом, отвечавшим общественным русским стремлениям, с одной стороны, и желанию правительственных кругов — с другой, он представил другой, более осторожный и весьма разочаровавший даже высшие круги МИД. Этот проект предусматривал «фактический военный русский контроль над Черноморскими проливами», а также наличие достаточных русских морских и сухопутных сил на берегах Босфора и Дарданелл для обеспечения этого контроля. Сам Константинополь должен был оставаться в номинальном владении Турции, а его управление — быть интернациональным, с датской или голландской полицией; кроме того, известные полосы — европейская и азиатская по берегам Босфора и Дарданелл — должны были быть нейтрализованы, а нейтралитет охраняться опять-таки русскими военными силами.

В сущности, оба проекта были идентичны в том, что русские сухопутные и морские силы должны были обосноваться на берегах Черноморских проливов, но в первом случае это была бы бесповоротная аннексия, а во втором — оккупация Константинополя и Проливов со всеми отрицательными в юридическом отношении качествами оккупации — её неопределённостью и возможностью вмешательства.