Записки хирурга военного госпиталя

– Как?! – изумился генерал, вперив в меня испуганный взгляд. – Это что ж, штаны нужно будет снимать?!

– Да, нужно, и не только штаны, а иначе как я поставлю диагноз?

– Доктор, а нельзя ли мне просто выписать там каких таблеток, мазей? Или свечей? Я слышал, от этого дела свечи специальные помогают? А то как-то прямо неудобно! Я генерал, и, пардон, штаны стаскивать! Оголять свой волосатый зад! – тут он чуть улыбнулся и с надеждой посмотрел мне в глаза.

– Товарищ генерал, не тушуйтесь! Ведь я же доктор! Меня не нужно стесняться. И потом, а вдруг у вас не геморрой?

– А что? – лицо генерала вытянулось, нос побагровел, а лоб покрылся мелкой испариной. – Неужели рак?

– Эдуард Анатольевич, как же я вам могу дать точный ответ, если даже не видел сам предмет обсуждения?

– Да, о раке я как-то не подумал, – генерал негнущимися пальцами торопливо расстегнул на рубашке верхнюю пуговицу и ослабил узел форменного галстука. – Хорошо, я согласен! Где будете смотреть?

– Пройдемте в смотровую. Китель и ботинки оставьте у меня здесь, в кабинете, переобувайтесь в тапочки и следуйте за мной.

Весь путь по широкому, пахнущему влажной уборкой коридору, что вел от моего кабинета до смотровой в самом конце отделения, генерал Сизоносов проделал молча и при ходьбе старался не смотреть по сторонам. Зато на него буквально обрушился шквал любопытных взглядов. Десятки пар глаз из всех палат сквозь приоткрытые двери с интересом взирали на человека с красными лампасами на дорогих штанах. Еще бы, когда доведется узреть живого генерала, уныло бредущего в хирургическую смотровую.

– Эдуард Анатольевич, вот вам халатик! – как черт из табакерки перед самой смотровой нарисовалась Генриетта Самуиловна с одноразовым медицинским халатом в руках и застывшей идиотской улыбкой на тонких губах.

– Но зачем? – Сизоносов недовольно посмотрел на нее. – Что мне с ним прикажете делать?

– Вы же в смотровую идете, – растерялась главная сестра, продолжая держать перед собой на вытянутых руках злосчастный халат.

– Генриетта Самуиловна, Эдуард Анатольевич на осмотр идет! Понимаете, на осмотр! – я глазами сделал ей знак, чтоб она живее убрала свой дурацкий халат и сама поскорее куда-нибудь уже убралась.

– Ой! Извините! – отдернула она руки и с заметным смущением на побледневшем лице отошла в сторону.

Войдя в смотровую, генерал чуть не уперся в невысокую медицинскую кушетку, покрытую белоснежной простынею поверх красного дерматина, призывно стоявшую у противоположной стены. Окинув ее взглядом, Сизоносов невольно попятился к выходу, едва не наступив мне на ногу.

– Простите, доктор, – генерал повернул ко мне свое растерянное лицо. – Сейчас чего?

– Сейчас, – я задумался, как бы ему помягче сказать-то, – надо снять штаны и нижнее белье и лечь во-о-он на ту кушеточку, пока на левый бок. Одежду можно снять вот за этой ширмочкой и повесить на стульчик, – я отодвинул складную ширму справа от входа, засветив стоящий там стул.

– Как штаны снять? Совсем? – генерал заметно потускнел. Его острый кадык быстро-быстро заходил вверх-вниз.

– Можно, конечно, и приспустить штаны, но боюсь, они тогда могут здорово помяться.

– А у вас нет, – генерал оглянулся по сторонам, словно ища какую-то поддержку, – специального прибора?

– Какого прибора?

– Ну, там УЗИ, рентген – я не знаю! Ну, чтоб штаны не снимать! Чтоб так можно было посмотреть?

– Эдуард Анатольевич, увы, таких приборов пока еще не изобрели. Поэтому придется осмотреть по старинке: глазом и пальцем.

– Пальцем?!! – ужаснулся генерал, и его кадык буквально замелькал перед моими глазами. – А меня никто не предупреждал, что еще и пальцем лазить станете!

– Да что вы так распереживались? И кто бы вас о ТАКОМ мог предупредить? Это, поверьте, абсолютно не больно.

– Надеюсь, – пробурчал генерал, стаскивая с себя штаны с лампасами. – И все же как это пальцем?

– Так положено. Не волнуйтесь, я буду в перчатках.

Генерал натужно засопел, закряхтел, кожа на лице и шее у него приняла цвет вареного рака, он, откровенно стесняясь, обнажился за ширмой и, зажав руками причинное место, плюхнулся на кушетку, обратив заросшие черными волосами полушария в мою сторону…

– Вот и все! – Я привычно снял с рук резиновые перчатки и метким броском отправил их в мусорное ведро. – Ведь не больно было? – А про себя подумал: «Болезнь не выбирает, приходится и генералам страдать. Сегодня первый раз в жизни довелось краснолампасного пациента таким макаром осмотреть. Надеюсь, что не последний в моей практике…»

– Терпимо, – поежился Сизоносов и, стараясь не смотреть в мою сторону, потянулся за штанами. – Так что, рака нет?

– Нет! Есть приличный геморрой! Я напишу, чем и как лечить. Думаю, через пару дней вы уже надолго забудете о своей болячке.

– А побыстрей не получится?

– Увы, не получится. Главное – вы вовремя обратились и случай не совсем запущен.

– Доктор, а что значит: «надолго забудете»? – генерал вышел из-за ширмы уже этаким бравым молодцом и даже попытался улыбнуться. Но улыбка вышла какой-то кислой и неискренней.