Записки хирурга военного госпиталя

Я перешел из кабинета в ординаторскую, из нее открывался прекрасный вид на внутригоспитальный дворик, где терпеливо дожидалась своего хозяина служебная машина. Вот первым появился генерал, за ним семенили Волобуев с генеральским пакетом в руках и начмед Горошина. Начальник госпиталя что-то быстро говорил Сизоносову, генерал, молча, слушал, глядя куда-то в сторону. Водитель услужливо отворил переднюю дверь в авто, перехватил пакет из рук начальника госпиталя. Генерал наскоро пожал сопровождающим руки и, быстренько сев в авто, укатил по своим важным делам, оставив во дворе небольшой сизый дымок, вылетевший из выхлопной трубы «Мерседеса». Волобуев машинально перекрестился и, развернувшись через левое плечо, отправился прямиком в штаб. Майор Горошина потащился следом. Судя по тому, что начальник не завернул на хирургию – генерал своим визитом к нам остался доволен.

Правда, он не позвонил ни через два дня, ни через три, ни через неделю. Спустя полгода я встретил его на праздновании трехсотлетия нашего госпиталя, где он, веселый и хмельной, поблагодарил меня за оказанную когда-то услугу. Судя по его молодецкому виду – лечение пошло ему на пользу.

Ох уж эти генералы! Ничто человеческое им не чуждо. У них самих геморрой случается, и от них «геморрой» получается. Буквально через неделю после визита Сизоносова к нам в отделение доставили сразу двух (!) «геморройных» генералов.

Как раз была пятница, то самое благословенное время, когда последний рабочий день на неделе подходил к концу. Я, как заведующий, отпустил всех, кто работал в день, пораньше домой. Осталась только дежурная медсестра, санитарка, да я. Так как мне не повезло – выпала честь дежурить по госпиталю. Ничего тогда не предвещало беды. Я сидел в своем кабинете и составлял план операций на следующую неделю. Вдруг в коридоре, практически под моей дверью, раздался некий непонятный шум, подкрепляемый отборнейшим русским матом.

– Я вас всех уволю! – вещал грубый пьяный голос. – Ты знаешь, кто я такой?! Где ваш начальник?!

Я в два прыжка выскочил в коридор и нос к носу столкнулся с двумя, мягко сказать, нетрезвыми гражданами в гражданской одежде, вернее в дорогих спортивных костюмах. Один из них согнал со стула дневального, что еще не так давно сидел на нем у входа в отделение, и занявши его место, размахивал правой рукой замотанной в пропитанную темной кровью цветастую тряпку, наподобие маятника. Второй крепко держал руками за больничный халат дневального, пытаясь что-то объяснить. Тот, который на стуле – маленький, толстенький, с заплывшими жиром глазками на лоснящемся лице, уже изрядно закапал пол и стену густыми пятнами крови. Его товарищ, напротив, худой и жилистый, был без видимых повреждений, но орал благим матом именно он.

– Солдат, где твой начальник?! Где заведующий хирургией?!

– Отпустите парня! – громко скомандовал я, пытаясь освободить солдатика из объятий верзилы. – Немедленно!

– Ты тут начальник? Ик, ик?! – громко икнул длинный и выпустил из своих цепких рук мятый рукав халата дневального. Тот живо ретировался, посетитель переключился на меня. Я остался один на один с вечерними агрессорами. – Ты где ходишь? Мы тебя долго еще ждать будем?!

– Я – заведующий отделением! А вот ты-то кто? – я обошел незнакомца справа, присматриваясь, как бы его половчее эвакуировать из отделения.

– Ты кому тыкаешь, нахал?! Как стоишь?! Сми-ир-р-рна!

– Петрович, прекрати орать, – подал тихий голос толстяк, потрясая перемотанную конечность. – Надо уже что-то делать! Вишь, кровишша так и хлешшет! Зараза!

– Сейчас, Семеныч, ик, ик, – длинный сдвинул кустистые брови на скуластом лице и грозно, сверху вниз посмотрел на меня, – чего стоишь? Спасай генерала Кудлатова, а то кровью истечет.

«Генерала? – мелькнуло у меня в голове. – Только еще мне этих краснолампасных шишек здесь не хватало? И откуда он свалился на мою голову?» – Не истечет! Зина, – я крикнул подбежавшей на ор постовой медсестре, – живо жгут и каталку! И ключи от перевязочной! А ты зажми ему здесь руку, – я кивнул дыхнувшему на меня алкогольным свежаком длинному.

– Я, между прочим, генерал-лейтенант Бахрушин, и не следует мне тыкать, майор! – скривил он покрытые клейкой слюной губы, но руку своего друга зажал именно там, где я указал, передавив плечевую артерию и остановив кровотечение.

– Мне тоже не следует тыкать, ваше превосходительство! Тем более что я не майор!

– Извини, подполковник! Почини генерал-майора Кудлатова, и мы тебя вовек не забудем!

– Помогите лучше вашего приятеля на каталку закинуть! – кивнул я в сторону медсестры Зины, что есть мочи катившую в нашу сторону пустую каталку.

Втроем мы кое-как водрузили уже начавшего отключаться толстяка на каталку и, не останавливаясь, покатили его к перевязочной. Закатив раненого вовнутрь, я еле вывел наружу под белые ручки активно упирающегося длинного в пустой коридор. Надел резиновые перчатки. Вооружившись ножницами начал разрезать кровавую повязку.