Записки Клуба Лазаря

— Понимаете ли, сэр, мы повздорили немного с санитарами из морга из-за нашей доли. Я пытался сам разобраться и не беспокоить вас. Кроме того, нужно еще наладить связи с нашими внешними поставщиками, а это требует времени. В работном доме появился новый начальник, и у нас с ним пока отношения не складываются. Но вам не стоит переживать, сэр: у меня все в ажуре, и вскоре ваша бочка будет наполнена доверху.

— Возможно, мне стоит самому поговорить с руководством работного дома?

— Нет, сэр, не делайте этого. Я сам справлюсь. Оставьте это мне.

— Хорошо, Уильям, тебе все карты в руки. Только не подведи меня.

Закончив с делами, я решил обдумать события прошлого дня. Брюнель рассказал мне много интересного; некоторые сведения, вроде его наблюдений за сэром Бенджамином, помогли мне многое прояснить, но другие, как, например, его последний выкрик о Клубе Лазаря, напротив, все только запутали.

Что означало это странное название? В Лондоне существовал не один десяток клубов, и большинство носили весьма абстрактные названия, которые должны были вызвать ассоциации с комфортом и приятным времяпрепровождением в хорошей компании. Существовали такие клубы, как «Уайте», «У Артура», «Бруксы», «Путешественники», «Крокфорд», «Скворец и Восток», и так далее и тому подобное. Некоторые клубы назывались в честь их основателей, другие, вроде «Реформ» или «Дикаря», указывали на круг интересов их членов: в «Реформах» состояли радикальные либералы, а членами «Дикаря» были люди, которым нравилось браниться друг с другом. Лазарь не самое распространенное имя в наши дни, хотя пару раз я встречал людей, которые его носили. Самым же известным Лазарем, без сомнения, был библейский герой, которого вернул к жизни Христос. Однако я не видел никакой связи между ним и тем собранием, на котором мне довелось присутствовать.

Поскольку мои размышления так ни к чему и не привели, я даже обрадовался, когда в конце дня мне пришлось срочно оперировать пациента с переломами грудной клетки. Я полностью сосредоточился на работе, но, к сожалению, все мои старания были напрасны. Рабочий умер на столе под моим скальпелем, доказав печальную, но очевидную вещь: он не был Лазарем, как и я не был Чудотворцем.

Не самое лучшее завершение рабочего дня, но такова участь хирургов. После всего случившегося мне не хотелось возвращаться домой и довольствоваться холодным ужином, поэтому я отобедал бараньими отбивными с бутылкой бургундского, за которой последовали еще два стакана виски, в одном из клубов, где состоял. Он назывался «Карлтон». После я нашел утешение в обществе юной леди по имени Клэр из публичного дома Кейт Гамильтон — заведения, пользовавшегося хорошей репутацией.

На следующее утро я проснулся совершенно разбитым. Оставив привычную плату на прикроватном столике, я вышел из комнаты, но едва ступил на лестничную площадку, как тут же вернулся назад, быстро закрыл за собой дверь и прижался к ней спиной.

Лежавшая на кровати Клэр улыбнулась. Она только что вытащила из-под матраса свою заначку.

— Никак не можешь расстаться со мной?

Я почувствовал, как у меня краснеет лицо.

— Нельзя, чтобы меня здесь видели, особенно теперь.

— А что стряслось? — спросила она. — Ты же вроде не женат в отличие от других парней, что приходят сюда. У тебя ведь нет жены?

Я покачал головой.

— Дело не в этом, просто там люди… которые могут сделать неправильные выводы, если обнаружат меня здесь.

— Какие люди?

— Полицейские.

— А какого черта им здесь нужно? Мы хорошо платим, чтобы нас не трогали. Половина полицейских — наши клиенты, а остальные — просто импотенты.

Клэр всегда с юмором относилась к любой затруднительной ситуации, и я подозревал, что эта черта появилась у нее во многом благодаря той непростой жизни, которую она вела. Увы, я прекрасно понимал, что было нужно полиции, и не находил в этом ничего смешного. В одном из полицейских я узнал Тарлоу. На нижнем этаже он вместе с двумя констеблями переходил от двери к двери и опрашивал постояльцев. Почувствовав, как мною овладевает паника, я осмотрел комнату, и у меня мелькнула мысль, не воспользоваться ли окном. Я не особенно переживал за свою репутацию — без сомнения, в публичном доме находились и куда более высокопоставленные клиенты, но Тарлоу пытался отыскать связь между хирургией и убитыми проститутками, чьим делом он занимался, и вполне мог решить, что я и есть то самое недостающее звено.

Клэр заметила мой страх.

— Прячься под кровать! — скомандовала она шепотом.

Не успела она это сказать, как в дверь постучали. Я лег на пол и закатился под кровать, где моя голова оказалась в неприятной близости с ночным горшком. Когда страх постепенно улегся, я подумал, что, возможно, совершил ошибку. Почему я прячусь здесь, как любовник от разъяренного мужа? Еще минута, и я вылез бы и сам встретил полицейских. Но было уже поздно — дверь раскрылась, и теперь из-за своего малодушия мне пришлось оставаться на месте.

Помимо стройных лодыжек Клэр я видел только левую ногу и ботинок мужчины, остановившегося на пороге комнаты.