Читаем Записки князя Дмитрия Александровича Оболенского, 1855–1879 полностью

Записки князя Дмитрия Александровича Оболенского, 1855–1879

Посылаю Вам, добрейшая Елизавета Дмитриевна, три стихотворения г-жи Бардиной, присужденной так же, как и г-жа Фигнер, к каторжным работам. Неужели не любопытно и не поучительно было бы знать историю жизни и развития сих несчастных девушек? Кто такая ее мать, которая «в слезах и горе вся изныла»? Ни в предварительном следствии, ни на суде ни слова не было говорено о внутренней психологической жизни этих девушек, а только известно и доказано, что сии ходили в рубищах к мастеровым, с ними жили, терпели насмешки, укоризны и страшные физические лишения, и это продолжалось несколько лет, а теперь на суде не выразили ни малейшего сожаления о своих неудачах и ни малейшего страха ожидаемого их наказания. Как и при каких условиях могли образоваться подобные натуры? К чести или бесчестию тех заведений, где они воспитывались, нужно отнести подобные явления? Ежели г-жа Бардина и Фигнер могли закалиться до такой степени для деятельности вредной, то, может быть, найдутся женщины той же школы, которые направят свои способности и силы на хорошее дело. Одним словом, столько неразрешенных вопросов возбуждают эти неразрешенные явления, что грех было бы оставить их без исследования. Посылаю Вам также записку о прокламациях и тайных обществах, я составил ее уже давно, вскоре после нечаевского дела, и не давал ей никакого хода, ибо знал, что мое предложение легкого телесного наказания возбудить слишком большое негодование, и я в этом не ошибся, слыша сегодня Ваш энергичный протест. Я смиряюсь и покоряюсь перед Вашим гневом, вместо розог придумайте что-либо другое, но на том же основании, как одна знакомая мне целомудренная маменька, читая своим дочкам повесть, заменяла везде слово Amour словом Tambour. Тут не в розгах дело, а в мысли, а главное, войдите в дух и смысл манифестов императрицы Екатерины — это образец власти, опирающейся на нравственную поддержку общества. По прочтении благоволите возвратить мне записку, у меня нет другого экземпляра, и я имею ее переделать.

Преданный Вам,

князь Оболенский.

Стихотворение

Мой тяжкий грех, мой умысел злодейский,Суди, судья, но проще, поскорей,Без мишуры, без маски фарисейской,Без защитительных речей…Крестьянские вериги вместо платьяОдев и сняв преступно башмаки, —Я шла туда, где стонут наши братья,Где вечный труд и бедняки…Застигнута на месте преступления,С поличным я на суд приведена…Зачем же тут свидетели и прочие?Ведь я — кругом уличена…Оставь, судья, ненужные допросы…Взгляни — я вся в уликах: на плечах —Мужицкая одежда, ноги босы,Видны мозоли на руках…Тяжелою работой я разбита…Но знаешь ли, в душе моей на днеТягчайшая из всех улик сокрыта…Любовь к родимой стороне…Но знай и то, что, как я ни преступна,Ты надо мной бессилен, мой судья,Нет, я суровой каре недоступна,И победишь не ты, а я…Пожизненно меня ты покараешь,Но мой недуг уж написал протест,И мне грозит, сам видишь ты и знаешь,Лишь кратковременный арест…А я умру — все с тою же любовью…И уронив тюремные ключи,С молитвою приникнут к изголовьюИ зарыдают палачи…

С. Бардина[388]

Посвящается Л. Н. Фигнер

Милая девушка, сильно влияниеВнешней, чарующей нас красоты…Так, но сильнее ее обаяние,Прелесть душевной твоей чистоты…Много в изящной фигуре гармонииИ благородства в движениях твоих,Чувства ж движенья еще благороднееСердце великое чуется в них…Полон Спасителя взор состраданья,Скорби божественной много в чертах,Но еще больше любви и страданьяВ этих бездонно-глубоких глазах…Пыток, костров были страшны мученья,Долго зато не страдали тогда,Пытки ж Твои — бесконечны томленьяВ муках безмолвных проходят года…

С. Бардина

Матери

Когда несчастье надо мноюНависло крышкой гробовою,Одна лишь любящая матьСумела, ты, меня понять…Эгоистичная семьяОб арестантке позабыла,Лишь ты, родимая моя,В слезах и горе вся изныла.За то могу я уважатьТебя, родная, беспредельноИ образ твой благоговейноВ святыне сердца сохранять…

С. Бардина

Перейти на страницу: