Записки криминального журналиста. Истории, которые не дадут уснуть

Первое слушание было дежурным. Адвокат запросил ходатайство от подсудимого, и рассмотрение пришлось перенести на другую дату. Бабаев потребовал, чтобы его судили присяжные. В какой-то степени я даже обрадовалась, что первое заседание оказалось таким коротким, потому что знала: телевизионщикам важна формальность — сообщить в новостях о начале слушаний. На остальные заседания они ходить не станут и у меня будет карт-бланш. Меньше журналистов, и чем черт не шутит, может, появится возможность подойти к подсудимому.

После заседания мы с коллегами поймали адвоката обвиняемого. Он отделался от нас дежурным комментарием. Защитник был явно государственным: по выражению лица и скомканным фразам чувствовалось, что он совсем не рад представлять в суде интересы серийного убийцы с таким багажом преступлений. От журналистов адвокат буквально бежал. Нам пришлось окружить его, чтобы получить заветный комментарий.

— Мой подзащитный вину не признает, — ответил адвокат. — Он настаивает, что убийство совершил его подельник, Валерий Литвинов. Мы требуем суд присяжных. Более подробных комментариев дать не могу.

Второе заседание назначили через неделю. Суду потребовалось время, чтобы сформировать коллегию присяжных, только тогда наконец дело начали слушать по существу. Журналистов на втором заседании было раз-два и обчелся. Я впервые отчетливо увидела лицо Руслана Бабаева. Он стоял в метре от меня. Нас разделяла только железная решетка. Я чувствовала его взгляд, мужчина смотрел на меня весь процесс.

Нет у них никакой специфической энергии, от которой мурашки по коже.

Я собирала о нем информацию больше месяца, однако почему-то представляла его иначе. Не сказать что он красив, как описывали, но не было и отталкивающих черт. Высокий лоб, широкие брови, карие глаза с прищуром, крупный нос и тонкие, сухие губы. Рост его был исполинский, под два метра, богатырские плечи. Похож чем-то на актера, сыгравшего «Перевозчика», — Джейсона Стейтема. Такой же невозмутимый и практически безэмоциональный.

Складывалось ощущение, будто судят не его. — Руслан тут просто зритель. На лице не было даже тени эмоции, когда он слушал материалы уголовного дела. Судья зачитывала детали, от которых волосы вставали дыбом: как он отрезал голову любимой женщине, задушил девочку, забил до смерти пенсионеров и забетонировал в гараже. Он смотрел то на меня, то на женщину-прокурора и все время молчал.

В своих показаниях Бабаев был краток: просил, чтобы его судили присяжные. Не знаю, почему он решил, что сможет их разжалобить. Может, посоветовал кто-то, может, сам додумался. Все-таки преступник он матерый: за семь лет на воле был шесть месяцев. За это время Руслан успел отправить на тот свет пять человек.

Судья объявила перерыв. Я увидела, как он встал. Сейчас удалится в свою комнату… У меня лишь несколько секунд, чтобы добежать до клетки и опередить пристава. Надо успеть задать только один вопрос. Больше точно не получится.

До решетки, где он стоял, я допрыгнула за секунду. Никогда впредь мне не удавалось развивать такую скорость. Он посмотрел мне в глаза. Времени на интервью и сложные вопросы не было. Две секунды, и его уведет конвой.

— Вы признаете свою вину? — спросила я. Наверное, никогда мой голос не был таким громким.

— Я не убивал. Вину не признаю. Убийца Литвинов, — бросил он мне.

За спиной раздался голос судебного пристава:

— Девушка, выходим, расчищаем коридор, — и я почувствовала, как меня пытаются отодвинуть.

Я не стала спорить с приставом и отошла. Тут же вспомнились слова оперативников и следователей про то, что Бабаев врет постоянно и методично. Соврал и мне, а также судье, присяжным.

— Я любил Лену, — пытался он разыгрывать драму в суде. — Я не убивал. Ее убил Валерий Литвинов. Подонок, убил мою любимую.

Но у Литвинова не было никакого мотива для убийства Елены и ее семьи. Мужчина бы не получил ничего, а вот Бабаев стал бы единственным владельцем имущества Лены. Он уже успел продать ее квартиру.

Была еще одна деталь, которую мне рассказала Наталья — подруга погибшей. Об этом не говорили следователи, не озвучивался этот момент и в материалах дела. Найти подтверждение информации было невозможно, ведь история уходила корнями в 90-е, когда Бабаев был членом ОПГ Валерия Кузнецова.

— Катя, пусть это будет не под запись, но история там очень темная, — сказала мне Наталья. — Я давно знаю Лену. Она говорила, что, когда членов ОПГ стали постепенно арестовывать, Руслан оставил ей деньги банды, их общак. Он ей доверял и считал, что Лена сохранит деньги. Но я знаю, что подруга их тратила и возвращать не хотела. Не исключаю, что это одна из причин убийства.

Поскольку проверить эту информацию не у кого — все члены банды были кто в СИЗО, кто в колонии, да и вряд ли бы рассказали, — я решила не писать об этом в статье. Однако как один из мотивов это могло быть правдиво. Если Елена действительно что-то потратила, Бабаев посчитал, что имеет полное право забрать ее имущество.