Записки Мегрэ. Первое дело Мегрэ. Петерс Латыш

– Согласитесь, ради этого стоило приехать на обед в Буживаль. Вы ведь слышали рассказы о старом сухаре, который хотел оставить свой дом и картины для музея? Если хотите посмеяться, слушайте продолжение. Только всего-то я не знаю. И Боб тоже не знал. Похоже, старик, начинавший как деревенский торговец, мечтал, чтобы его внуки принадлежали к знатному роду. Хотите мое мнение? Для него это было нечто вроде реванша. Потому что ему казалось, что Ансевали не очень хорошо с ним обошлись. Они продали ему замок с фермами и тихо удалились. Ни разу не пригласив его ни на ужин, ни даже на обед. И тогда он добавил в свое завещание условия, которые поставили на уши все семейство. Его дочь еще была жива, когда он помер, но эти люди с их миллионами смотрят далеко. После смерти дочери акции делились на две части: пятьдесят один процент девице и сорок девять – Кривому Носу. Судя по всему, это очень важно, девица получала, как они говорят, большинство голосов. Я в этом слабо разбираюсь. Поехали дальше. Все это должно было произойти, когда ей стукнет двадцать один год.

– В следующем месяце, – сказал Мегрэ.

– Положу себе еще пескарей. Тем хуже, если не останется места для петуха в вине. О чем это я? А! Было одно небольшое уточнение. Если девица выйдет замуж за Ансеваля, тогда она получит все акции и должна будет просто выплачивать братцу сумму, эквивалентную его доле. Это означает, что он больше никогда не будет иметь никакого отношения к кофе «Бальтазар», замку и всему остальному. Бальтазары и Жандро превратятся в Ансевалей и станут древним знатным родом. Боб хорошо разбирался во всех этих штуковинах, и вы не представляете, как его это забавляло.

– Он согласился?

– За кого вы его принимаете?

– Откуда он обо всем узнал?

– От братца. И сейчас вы увидите, как глупо человек может сгинуть. Кривоносый Жандро – не дурак. Он не хочет, как его отец, проводить свое время в клубах и бегать за продавщицами с улицы Мира. Он тоже хочет быть хозяином.

– Я начинаю понимать.

– Нет, вряд ли. Потому что даже Боб не сразу понял. Кривоносый попросил его прийти к нему в контору. Судя по рассказу Боба, она похожа на ризницу, с резным деревом на стенах, готической мебелью и портретом старика во всю стену, который словно насмехается над вами.

По сути, из всего семейства мне симпатичен только этот старикан. Боб говорит, что такой хитрой канальи в жизни не встречал. Это притом, что тот давно умер. Да что уж об этом…

Так вот, братец ему выкладывает всю подноготную. И спрашивает Боба, намерен ли он жениться на его сестре. Боб отвечает, что даже и не собирался. А тот ему отвечает, что, мол, зря, все могло бы неплохо сложиться.

А почему, как вы думаете? Да потому, что Ришар Жандро отвалит кучу денег мужу своей сестры. Столько, сколько ему понадобится. При единственном условии: тот будет таскать повсюду его сестрицу, развлекать ее – словом, делать все, чтобы она перестала интересоваться делами.

Теперь понимаете?

На что Боб отвечает, что не горит желанием этим заниматься. Тогда кривоносый поганец заявляет, что тем хуже для него и что это может ему выйти боком.

Как подумаю, что вы меня чуть за решетку не упрятали из-за полсотни штук этого мерзавца! Но я на вас не в обиде. Вы же не знали.

Теперь их окружал дивный запах петуха в винном соусе, и Дэдэ, забыв о своем обещании, с аппетитом поглощал ароматное мясо.

– Попробуйте это божоле, и вы согласитесь, что было бы глупо лишать себя такой вкусноты и садиться на тюремную диету.

Знаете, чем эта мерзкая рожа собиралась его прищучить? Я говорил, что Боб был классным парнем, но отнюдь не святым. Ему приходилось, как и всем нам, бывать на мели. С детства он был знаком с разными зажиточными людьми. И иногда ради смеха подделывал их подписи на векселях и прочих банковских бумагах.

Ничего плохого в этом не было. Доказательство – люди даже не писали жалоб, и все улаживалось.

Ну так вот, старина Жюль, мерзкая рожа, выкупил, уж не знаю как, всю коллекцию этих бумажек.

«Если вы не женитесь на моей сестре, можете распрощаться со своей свободой. Если женитесь и не будете выполнять моих указаний, также окажетесь в тюрьме».

Вот какой хищник! Даже больше, чем старик!

Клянусь вам, Боб не раз пожалел, что связался с девчонкой и влип в эту историю.

Что до сестрицы, то она очень спешила. Ей нужна была свадьба прямо сейчас, до того, как стукнет двадцать один год. Она забрасывала его записками, телеграммами. Назначала ему свидание за свиданием.

Он то ходил на них, то не ходил. Чаще всего не ходил, и тогда она мчалась к нему на улицу Брей и ждала на углу авеню, не беспокоясь о том, за кого ее принимают. Люсиль хорошо ее знала.

– Когда вы отвезли Боба на улицу Шапталь в ночь с пятнадцатого…

– …он решил покончить с этим, сказав, что он не продастся ни ей, ни братцу.

– Он просил его подождать?

– Не то чтобы просил, но думал, что это не займет много времени. Вам крылышко или ножку? Возьмите еще грибов. Густав сам их собирает на пригорке и солит в банках.

Мегрэ чувствовал себя как нельзя лучше, и божоле после сухого белого вина, возможно, было тому причиной.