Записки Мелового периода

Некоторое время постояли молча. Боря докурил сигарету, и, пустив дым последний раз, раздавил бычок об облезлый бок баллона.

— Ну что мужики? Похоже на третьем этаже, кроме нас, никого больше нет. Пойдём, что ли, вниз спустимся? К вахте?

Возражать ему никто не стал.

Внизу, в вестибюле первого этажа, уже собирались припозднившиеся на работе сотрудники. На стойке вахтёра стоял большой аккумуляторный фонарь, освещая вестибюль, бледным желтым светом. Собравшиеся вокруг люди негромко галдели, обсуждая обстоятельства и детали происходящего. Среди версий о причинах происшествия, особенно дискутировались две: начало войны с Америкой и террористический акт на местной ГЭС. Илью сзади крепко взяли за локоть. Он вздрогнул от неожиданности и, обернувшись, увидел Марека. Тот, как всегда, улыбался.

— Ну и чо тут, за крестный ход со свечами? Прикинь… сижу, жму на пимпы, половину почти уже сделал!.. Вдруг бац, и пи. ц! — он сделал красноречивый жест. — Даже теперь и не знаю, что уцелело, а что нет! Бардак какой-то! Как думаешь, свет еще дадут?

— Хрен бы знал… — задумчиво отвечал ему Илья. — У меня, кстати, такая же фигня. Весь трудовой день, псу под хвост! Я-то ладно, а вот Степанов всё раскочегаривал, весь день тут торчал…

— Да-а… — протянул Марек, и повторил словно смакуя. — Бац, и пи…ц! Ну что делать-то будем? Время уже… — он посмотрел на наручные часы, — почти двадцать два, без трех минут. Может, домой рванем? Чего тут делать-то, без света?

«Так… — размышлял Илья. — В принципе, свет, конечно, еще могут дать… но на работе оставаться смысла нет — эксперимент, конкретно, накрылся. Надо, кстати, свечки домой захватить, а то может и до утра света не будет».

— Ладно, — решительно сказал он вопросительно глядящему на него Мареку. — Пошли одеваться. Через десять минут встречаемся на крыльце.

Глава 3

Дневник Майи.

17.03.200….. года.

Сижу на чемоданах. С минуты на минуту приедет такси, чтоб отвезти меня на вокзал!

Только что, проводила тетку в ночную смену. Перед тем часа два сидели на кухне, пили чаек, болтали. Опустошили пару чайников. Тетка напекла мне в дорогу пирогов, заодно и продегустировали. Тетя Галя очень переживала, что смена у нее выпала неудачно и подмениться не с кем — не сможет проводить она меня на вокзал. Я все успокаивала ее, повторила раз сто, что прекрасно доберусь сама — сесть в такси и успеть к поезду много ума не надо. Но она продолжала переживать, твердить, что сердце у нее не на месте, что негоже молодой девушке, почти ребенку, болтаться одной ночью по вокзалу. Пришлось оскорбиться, дескать, никакой я не ребенок — мне не шестнадцать, и даже не двадцать. Двадцать три уже! Закончила учиться, устроилась на работу. И по вокзалу «болтаться» не собираюсь — сяду в ночной поезд, и ту-ту до дому! Тетя сделала вид, что успокоилась. Мы расцеловались, я пообещала отзваниваться на всех этапах пути, но она все топталась в коридоре, все спрашивала: не забыла ли я билет и паспорт, все ли вещи собрала?.. И т. д. и т. п. Короче квохтала, как наседка и парила мне мозг, до тех пор, пока я не усадила ее в лифт.

Конечно, я ее понимаю, живет одна, ни детей ни мужа, к сестре (моей маме) ездит редко. Со мной не виделась два года. Соскучилась. Летом обязательно надо будет приехать к ней в гости, хоть на недельку.

Все. Звонит сотовый. Любезная тетка-диспетчер сообщает: белая «Волга»; номерочек: сто сорок один.

Домой, домой, домой! Ужасно соскучилась по маме, отцу и братьям.