Записки музыковеда 3

Третья часть симфонии — самая смелая, самая «бетховенская» из всех частей цикла. Она имеет мало общего со стилем и духом традиционного менуэта XVIII века. Быстрый темп, отрывистое звучание, частые резкие акценты и динамические контрасты лишают эту часть плавности. Наоборот, в ней максимально подчеркнуты подвижность, взрывчатость, стремительность. Ясно, что Бетховен назвал эту часть менуэтом только по традиции. Это блестящее, типично бетховенское скерцо, изобилующее контрастами и тонкой ритмической игрой, которое сбросило напудренный облик старинного «танца королей и короля танцев». Крайние части — это стремительный порыв, в котором слышатся взрывы смеха, водоворот веселья, а средняя поэтична.

В финале Бетховен, казалось бы, смиренно возвращается к традициям. Гайдн мог бы порадоваться тому, как строго и притом самобытно возрождается дух созданных им танцевально-юмористических финалов. Однако увеличение состава оркестра, большие общие масштабы, более острые и тонкие юмористические штрихи изобличают в авторе музыканта несколько иной художественной формации, чем Гайдн. Уже в кратком вступлении Бетховеном был изобретен прелестный юмористический эффект постепенного включения темы, которую удается, наконец, «поймать» только в восьмом такте. Словно с разбега начинается этот стремительный финал, пронизанный игривым весельем и юмором, беззаботной беготней и несколько комичной маршеобразностью. В развернутой коде мы снова слышим победные фанфары.

https://www.youtube.com/watch?v=MYmoAcT3EIM

Георгий Свиридов ярко проявил себя в разных жанрах музыки. По сей день очень популярны его замечательные музыкальные иллюстрации к повести Пушкина «Метель». Он создал яркую, интересную театральную музыку. В 1951 году Свиридовым была даже написана оперетта "Огоньки". Его «Время вперед» — шлягер всех времен.

Но наиболее впечатляющие работы Георгий Васильевич создал в той области, которая связана с вокалом, с поэтическим словом: хоровые циклы, романсы, песни.

Пение в его естественном смысле есть непроизвольный акт, выражающий восторг, печаль, радость или иное движение души» — так Георгий Свиридов выразил свое понимание вокального искусства. Возьму на себя смелость сказать, что мало в истории музыки композиторов, кто бы обладал таким «абсолютным слухом» на авторскую интонацию, так ощущал бы красоту поэзии, так вникал в ее смысл, так разбирался во всех тонкостях природы певческого голоса.

Вот два очень разных произведения Свиридова, которые с разных сторон показывают эти его композиторские качества.

Первое из них — романс «Осенью» на текст прозрачного лирического стихотворения Михаила Исаковского, мой любимый у композитора. Свиридов много работал с певцами, включая крупнейших представителей советской вокальной школы. В своей книге «Записки в пути. Диалоги» Елена Образцова рассказывает, в частности, об одном из таких эпизодов — о работе на даче у Свиридова в июне 1978 года как раз над этим романсом. Это необыкновенно увлекательное чтение, заключительный фрагмент которого я хочу здесь привести.

Образцова. Сколько же в этой маленькой песне можно всего сказать! Когда-то вы мне объясняли: «Это надо петь по-деревенски торжественно». А мне хочется спеть и этих девчонок, как я их чувствую, и осень, и любовь к родине.

Свиридов. Елена Васильевна, любовь к родине — это органическое чувствование! (Поет). Они сами часть Родины, часть этой природы, этого леса.

Как может это простое, внешне непритязательное произведение так глубоко западать в душу, так трогать, оставлять такой след в сердце — для меня загадка. Чтобы так происходило, наверное надо быть Свиридовым. Добавлю еще при этом замечательные стихи Исаковского и гениальное исполнение Елены Образцовой.

https://www.youtube.com/watch?v=E8rA9Qwukb8

Судьба "Патетической оратории" в наше время незавидна. Созданная в 1958-59 годах, оратория широко исполнялось в советскую эпоху, несмотря на огромные исполнительские силы, для которых это произведение предназначено: расширенный состав оркестра, хор почти в 200 человек, солисты. Конечно, обращение к такой тематике было отчасти продиктовано политическим заказом, и власти всячески пытались сделать из «Патетической» некий официоз, прославляющий советскую власть. В таком ракурсе сочинение было просто «обречено на успех».

После падения советской власти все круто поменялось. Оратория просто перестала звучать — по тем же политическим причинам. Но если воспринимать сочинение Свиридова без предвзятости и не оборачиваясь на политическую подкладку, мы слышим высокоталантливую и к тому же искреннюю музыку.