Записки музыковеда 4

В 1741 году были опубликованы «Гольдберг-вариации» — одна из признанных вершин баховского клавирного творчества. Считается, что вариации были написаны по заказу российского посланника в Саксонии графа Германа Карла фон Кайзерлинга, вообще покровительствовавшего Баху, и получили название по имени личного музыканта Кайзерлинга, клавесиниста Иоганна Готлиба Гольдберга, который в конце 1730-х годов учился у Баха, а затем у его старшего сына Вильгельма Фридемана. В 1802 году И. Н. Форкель изложил версию о том, что вариации были написаны для ночного музицирования в спальне дипломата, страдавшего от бессонницы. Бах сам был любителем хорошенько выспаться и любил засыпать, слушая музыку, он даже произнес афоризм: «Чтобы хорошо выспаться, следует ложиться не в тот же день, когда нужно просыпаться». Однако скорее всего версия Форкеля — это байка. Награвированного посвящения, вопреки традиции, на титульном листе нет; на момент издания Гольдбергу было всего 14 лет и ему, конечно, не под силу было справиться со столь виртуозным произведением, которое до сих пор доступно лишь единицам состоявшихся исполнителей. Как бы то ни было, за это сочинение, которое представляет собой тему с тридцатью вариациями, композитор получил золотой кубок, наполненный сотней луидоров.

Увенчали творческий путь композитора три поистине великих сочинения. Венцом его духовной музыки стала «Высокая месса». С редкой художественной свободой Бах раздвигает установленные для католической обрядовой музыки границы. И хотя в мессе он связан латинским религиозным текстом и традиционной формой, безоговорочно причислить си-минорную мессу к произведениям церковным невозможно. Практически это подтверждается тем, что не только при жизни Баха, но и в последующие времена си-минорная месса во время богослужения не исполнялась. Этого не допускали ни большая сложность и значительность содержания, ни гигантские размеры и технические трудности, которые не под силу одолеть рядовому певцу и среднему церковному хору. Это прежде всего художественное создание.

А вершиной баховского полифонического мастерства стали два его последних произведения — «Музыкальное приношение» и «Искусство фуги». Первое — это опубликованный композитором незадолго до кончины цикл полифонических пьес на тему, надиктованную ему королем Фридрихом II. «Regis Iussu Cantio Et Reliqua Canonica Arte Resoluta» — так озаглавил Бах цикл по-латыни (данная повелением короля тема и прочее, исполненное в каноническом роде) — акростих, первые буквы которого образуют слово ричеркар (старинное название фуги).

Второе — изданный уже посмертно сборник из 14 изысканных и разнообразных фуг и 4 канонов на одну тему. В обоих сочинениях полифоническое искусство Баха поистине не знает границ. Но следует сразу оговориться, что отношение к музыке Баха как к кладези полифонических «премудростей», как к пособию по изучению контрапункта, весьма отрицательно влияет на понимание ее действительного, глубоко гуманистического содержания.

Последние годы жизни Баха были безрадостными. К его нравственным страданиям прибавились физические: он слепнул. Его последние сочинения записал под диктовку его зять Альтникколь. В 1750 году Баха оперировал английский хирург-шарлатан Джон Тейлор, по роковому сплетению судеб через несколько лет сведший в могилу и Генделя (кстати, два великих одногодка так ни разу в жизни и не встретились).

28 июля Баха не стало. Он был похоронен на кладбище при церкви Св. Иоанна. Интересно, что баховская могила была утеряна и обнаружили её случайно лишь в конце XIX века. Во время Второй мировой войны храм был разрушен, а останки композитора были перенесены в церковь Св. Фомы, где была установлена надгробная плита.

Творческое наследие Баха огромно. Даже то, что уцелело, исчисляется более чем тысячей названий. Он плодотворно работал во всех существовавших тогда жанрах, кроме оперы. Известно, что большое количество баховских сочинений оказалось безвозвратно утерянным. Из трехсот кантат, принадлежавших Баху, примерно сто исчезло бесследно. Из пяти пассионов сохранились только два: Страсти по Иоанну и по Матфею.

То, что творчество Иоганна Себастьяна Баха после его смерти на целый век было совершенно предано забвению — большое преувеличение. Иначе как бы мог Моцарт восхищаться музыкой Баха, а Бетховен — сказать свою знаменитую фразу. Основательно забыто — сказать вернее. Были к этому и объективные причины. Бах был по натуре человеком не амбициозным. В отличие, например, от числившегося в ту эпоху первым композитором Телемана, который последовательно и умело продвигал свои произведения, Бах об этом мало заботился. При жизни Баха его слава исполнителя намного превосходила его репутацию как композитора. А при отсутствии, как в то время, средств зафиксировать это мастерство, такая слава быстро проходит. Еще одно: Бах творил в переходную эпоху, он сам приближал наступление классицизма, и неудивительно, что широкая публика быстро «изменила» ему с новыми кумирами, посчитав его музыку старомодной и слишком ученой.