Записки на кухонном полотенце

Я люблю их. Умираю от любви. Готова простить все, лишь бы мое сумасшедшее, ненормальное, вечно голодное и недовольное семейство, было рядом. И они меня любят, я знаю. Это видно по тому, как муж заботливо укрывает меня, уснувшую на диване в кухне, одеялом. Как старший сын трогательно носит мне чай, когда я болею. Как дочка моет посуду и тихонько напевает, когда я возвращаюсь с работы уставшая и разбитая. Как маленький сын, ластится, словно котенок. «Ты самая лучшая мама» — говорит он, и сердце мое пускается в пляс. Именно из этих моментов и состоит она — владычица наших сердец — любовь.

Часть 5. Сумка

Сумка стояла в витрине и манила меня блестящей застежкой и нарисованной на фронтоне собакой, похожей на «падлу», как две капли воды. «Зачем я поперлась мимо этого магазина?» — мелькнула расстроенная мысль. Толкнув дверь, я вошла в, пахнущее апельсиновым ароматизатором, нутро торговой точки и уставилась на вожделенную торбу.

— Сколько стоит? — выдохнула я, не в силах отвести взгляд от желаемого.

— Сто пятьдесят евро — вяло улыбнулась разнаряженная в пух и прах продавщица, презрительно разглядывая поношенную болоньевую куртку, заставив меня поежиться. Из магазина я вывалилась в «растрепанных чувствах» и побрела на работу. За сто пятьдесят евро я могла кормить детей неделю.

— Вот — сунула мне под нос ноги, увенчанные длинными, зазубренными, похожими на японские сюррикены ногтями, поеденными грибком, клиентка. — Сделай что — ни будь. А то у меня свидание сегодня, а тут такое.

— Сорок — вякнула я, заломив цену вдвое, и перед глазами встала проклятая сумка. Клиентка затрепетала. Отправив мужа в плаванье, он у нее капитан дальнего плаванья, дамочка пустилась во все тяжкие, что меня несказанно радовало. Она начала ходить ко мне, как на работу, рассказывая о своих похождениях, но при этом, хорошо платя деньгами, заработанными бедолагой мужем, болтающимся в далеких, холодных морях.

— Согласна — решительно тряхнула тугими кудрями клиентка, а я вдруг вспомнила фильм «Тупой, еще тупее», где герою Джимма Керри пилили ногти болгаркой. Вооружившись клещами, я пожалела, что не имею сварочной маски и принялась за работу. Спустя час я получила заслуженную плату, приблизившись к мечте на сорок евро. Вечером, после работы, я специально прошла мимо магазина. Сумка была на месте.

— Я дома — крикнула я в пустоту, войдя домой. Квартира молчала, только слышалось, как где то в ее недрах, шарила в помойном ведре вездесущая «падла».

— Почему так тихо — спросила я у выглянувшей из двери своей комнаты дочки.

— Мышь ловим — шепнула красотка, бодро хрустя козинаком и закатила глаза. — Отдай, всю приманку сожрала — выхватил у нее из рук лакомство любящий братишка, появившийся в прихожей.

— Какую мышь? — икнула я и зашарила глазами в поисках табуретки, на которую собралась заскочить с места с дикими криками. — Серую и толстожопую — хмыкнула Таська, и развела в сторону руки, показывая габариты филейной части серой прохвостки. По всему выходило, что у нас в малогабаритной квартире поселился монстр.

— Мать, давай червонец — голосом Василия Алибабаевича хмыкнул Димка — липкую мышеловку буду покупать, а то эта тварь из обыкновенной вафлю сперла и не попалась.

Вздохнув, я достала червонец, отодвинув покупку желанной сумки на неопределенный срок. Но жить в квартире с толстожопой норушкой, храбрости у меня не хватило. Сынуля выдернул банкноту из моей судорожно сжатой руки, приложив при этом немалые усилия и, сверкнув спиной, ломанулся в магазин, видимо боясь, что я его догоню и отберу деньги обратно. Но страх победил жадность, и ребенку, все же удалось выскочить за дверь, пока я раздумывала.

Утром сумки в витрине не оказалось. «Купили» — равнодушно, глядя на мою расстроенную физиономию, процедила продавщица. Едва не плача, я поплелась на работу.

— Вот, смотри — сунула мне руку вчерашняя клиентка, увидев, что я приросла к полу на пороге при виде ее персоны — Сделай, что — ни будь, дорогая, зашлась в рыданьях коварная сластолюбица — плачу любые деньги. Все ногти об этого гада обломала, наизнанку вывернулась, а оооон, ооон…

Представив: как и чем выворачивалась наизнанку клиентка изменяя мужу, я хрюкнула от восторга и боком двинула к своему рабочему месту.

— Что он?

— Подарок мне приволок — вновь зашлась изменщица, заламывая руки с обломанными ногтями.

— Ну, хорошо же. Подарок, не триппер же — удивилась я, судорожно вспоминая, когда муж мне дарил что либо.

— Дааа, хорошо — жалобно заныла красотка. — Другие золото дарят, машины, а этот сумку приволок. Ты представляешь? И ладно бы Луи Вуиттон, или еще фирму какую. А то сумка, с нарисованным кобелем. И наглости хватило уродцу, сказать, что я на эту тварь глупую похожа. — Там вроде сука нарисована была — подобралась я, сразу поняв, кому досталась моя мечта. — Ну, сука, так сука — легко согласилась дама, но утверждать, что она на меня похожа, верх наглости. «Такая же милая, как ты» — басом, передразнила она своего любовника. — Вот, сука.