Записки нечаянного богача – 3

— Сейчас есть все шансы мимо блинов пролететь, а они с вареньем. Клубничным, кстати. Итак, реплика первая, дубль второй, — спокойно ответил я.

— Клубничное? Так бы сразу и сказал, — раздул он ноздри, оглядывая стол, — виноват, про стразики погорячился, признаю. Тебе Федька трубку оборвал. Там график чуть сдвинулся, и Иваныч в Новгород вылетел. Если поторопимся — успеем с ним в одно время приземлиться.

И тут же начал торопиться, свернув кульком три блина, предварительно вывалив в середину полвазочки варенья. Получившийся фунтик молниеносно поместил в рот, распахнув его, как пеликан.

— Вдвоём летим? — уточнил я, поднимаясь из-за стола.

— Ну да. Кому тут ещё охота жо… пардон, ноги морозить? Молодые своими делами заняты, Бадька с бабой Дагой останется, поможет. А мы туда и обратно, Надь, честно! — и он как-то мгновенно натянул выражение лица кота из мультфильма «Шрек». Не переставая при этом поедать блины. До чего же талантливый у меня друг!

— Да верю я, Тём. Ты пригляди, если получится, чтобы мой рыцарь вернулся обратно целиком и не лёжа, ладно? — Надя прижала к себе мои руки, обнимавшие её, пока я наклонился поцеловать её в макушку.

— Никаких разговоров! Целиком, и стоячим. Так и запишем. Подставочку из какого дерева сделаем? Ну, постамент, на котором чучелку привезти? — нет, рано я его хвалить взялся. С чувством юмора точно надо что-то делать.

— Привезёшь чучелку — наизнанку выверну и солью натру, — мило улыбнувшись парировала жена. И уточнила, — тебя, не его.

— Злые вы, уйду я от вас, — противоречиво заявил Головин с лицом оскорблённого в лучших чувствах, сворачивая очередной блин. — Ладно, привезу живого, так и быть, уговорила.

— Смотри, дядя Тёма, ты обещал! — Аня подошла и протянула ему правую ладошку.

— Ну что с вами, Волками, делать — верёвки вьёте из военнослужащих, — он облизал с ладони остатки варенья, потом вытер салфеткой, что вручила Надя, и крепко пожал руку дочке, — обещаю, княжна — верну папку живым!

На сборы мне понадобилось минут пятнадцать — рюкзак стоял готовым уже давно, оставалось только зимние шмотки из шкафа достать. Судя по прогнозам, на Родине был не сильный минус, поэтому вполне подошли те, что я привёз из Могилёва. Поцеловав девчонок и крепко обняв сына, я вышел в наш переулок, под яркое утреннее солнце. Космолёт уже стоял, опустив аппарель, а возле него ждали Ланевские и баба Дага с Бадмой.

— Хорошей дороги, Дим! — пожал предплечье Лорд. Я благодарно кивнул в ответ.

— Возвращайся скорее, — Мила и Бадма чмокнули в обе щеки одновременно.

— Помни, Дима, что ты не один. За тобой люди стоят. Много людей. Разных. И всем ты нужен, — пани Дагмара напутствовала строго. Протянула ко мне руки, и когда я наклонился ниже, поцеловала в лоб, прошептав:

— Semper immota fides. Воро́ны дождутся тебя. И помогут, если будет нужда.

— Спасибо, Мать-Воро́на, — я коснулся губами тыльной стороны её правой кисти. Пальцы выглядели значительно лучше, чем в нашу первую встречу, а сдержанный маникюр смотрелся очень эффектно. Вдовствующая императрица, казалось, сбросила несколько десятков лет.

До аэропорта домчали быстро, прошагали, не снижая скорости, по тому самому «зелёному» коридору в сопровождении улыбающегося Раулито, что встретил нас у стеклянных дверей. Они тут же с Головиным начали шутить и смеяться, словно продолжая тот самый разговор, что начали, когда мы прилетели. Я же по-прежнему не понимал ровным счётом ничего, кроме «ола», «си», «сеньор Волко́ф» и «сеньор Второ́ф». Капитан, поздоровавшийся с нами, едва мы поднялись по трапу, тоже был знакомый, а вот стюардесса была какая-то новая, брюнетка с короткой стрижкой. С Головиным они обнялись, громко хлопнув друг друга по ладоням, вслед за чем он ещё и по заду ей шлёпнул. Видимо, они были знакомы — до сих пор он никого при мне так не приветствовал. Мы расселись, отказавшись от любых крепких напитков, кроме чая, и Машка, как её представил мне Тёма, принесла нам чайничек с почти чёрным настоем, заслужив одобрительный кивок от стального приключенца. Лакомится им мы начали уже в воздухе — тут, как и везде, наверное, в империи Второва, простоев не было.

— Смотри, Дим. В Кречевицах мы сядем через часа три с копейками. Давай, чтобы времени не тратить, ты расскажешь, что нас там может ждать. Просто, раз уж Иваныч сам решил в твоей очередной афере принять участие, нам получше бы подготовится. Ты-то — дело ясное: полежал, встал, хлопнул, дунул, плюнул. И привет — Валя, запиши. А Дед таким фокусам не обучен, насколько я знаю.

Головин выглядел непривычно серьёзным, посильнее, чем в первую нашу встречу на Таганке.

— В где мы сядем? — удивился я.

— Кречевицы, аэродром под Новгородом. Я всё время забываю, что ты топографически слабо одарён, — поморщился Артём.

— Ясно. Вы, я так понял, с братом лучше всех Михаила Ивановича знаете. Я расскажу, что сам видел, но за правдивость и за здравый смысл ручаться не буду — мало ли кому чего приснилось? А уж сбудется — не сбудется, вообще представления не имею, — развёл руками я.

— Принимается. Валяйте, сэр рыцарь, порите околесицу, — разрешил он.