Записки некрополиста. Прогулки по Новодевичьему

Понятно, особенно ценными были именитые «подписанты». Стали готовить письмо от шахматистов-гроссмейстеров. Обратились с предложением поставить свою подпись к Ботвиннику. Он прочел бумагу и сказал, что, конечно, сделает это, но только после того как убедится, что она, действительно, невиновна. А для этого просит дать ему возможность... ознакомиться с делом.

Нетрудно догадаться, что дела ему не дали, но и подписи его не получили.

Этой ситуацией оригинально воспользовался гроссмейстер Борис Спасский. Когда его попросили поставить подпись под письмом, он сказал:

— Конечно, но только после Ботвинника. Я не могу подписывать раньше «патриарха».

Много лет спустя я узнал, что такой же выигрывающий ход повторил, а, может быть, и сам придумал, академик Борис Сергеевич Соколов, когда пришли к нему с письмом академиков в газету «Правда», осуждавших Сахарова, как «поджигателя войны».

Соколов рассказал:

— Пришли ко мне с этим письмом. Говорят — подпишите. Вы — академик, секретарь Отделения наук о Земле. Нельзя подводить Отделение, а тем более Землю. Я прочитал текст. В нем клеймились труды Сахарова. Знаете, говорю, я обязательно подпишу. Но сперва прочту труды. Я их не читал. А как же подписывать, не читая? Так и ушло письмо в газету без моей подписи.

(С 104-2-3)

ТАК ЭТО ОН?!

Каменский Василий Васильевич(1884-1961). Поэт. Умер не так уж давно. Фамилия нередкая. Всех поэтов, а особенно современных, понятно, не упомнишь. А если знаменитый, то на слуху был бы?

Оставалось искать в биографических справочниках. И стоило только открыть первый такой, как наступило прозрение.

Бог ты мой! Так это же Василий Каменский!

Знаменит, да еще как: не только один из первых русских футуристов, а и один из первых авиаторов России...

А не признал я его сразу потому, что он запечатлелся в моей памяти, думаю, как и в памяти большинства других, не как Каменский Василий Васильевич, а именно как Василий Каменский.

...Прожил он удивительную жизнь. Был конторщиком, увлекался поэзией, писал стихи. И вдруг ринулся в актеры. Под псевдонимом Васильковского попал в труппу Мейерхольда, который посоветовал ему... бросить театр ради литературы.

А тут революция 1905 года, и Василий Каменский становится ее активным участником. Попадает за решетку, правда, ненадолго.

Потом в Петербурге поступает на Высшие сельскохозяйственные курсы и еще в Университет. Но с поэзией не порывает. Становится редактором альманаха «Весна», в котором печатались Блок, Куприн, Андреев, Чуковский, Сологуб, Северянин, Шкловский, Пришвин... Подружился с Хлебниковым.

Продолжает писать стихи и находит время для новой страсти — живописи. Узнав, что открывается (1909) выставка «Импрессионисты», предлагает свою работу «Березы», которая была принята и тут же продана на вернисаже.

Выходит его первая книжка стихов «Землянка». И вот теперь, когда уже приобрел имя как поэт, получил признание в литературных кругах, то есть достиг желанного, решает стать... авиатором.

В Париже ему покупают моноплан типа «Блерио». Одержимый идеей — летать! летать! — он самостоятельно обучается мастерству управления, а затем отправляется в Варшаву для подготовки к экзамену на звание пилота-авиатора.

С получением этого звания начинается новая жизнь. Он много разъезжает по городам России, где выступаете показательными полетами. Авиация еще в диковинку, и его представления пользуются большим успехом.

И вдруг с авиацией прощается...

Польский город Ченстохов. Афиши заранее приглашают посмотреть демонстрационные полеты авиатора Каменского.

Погода в тот день не благоприятствовала затеянному. И надо было либо отменить полеты, либо, пренебрегая опасностью, все-таки выступать. Каменский выбирает последнее.

Выступление заканчивается быстро и трагически. Порыв ветра переворачивает аэроплан, и он камнем падает в болото. Каменский чудом остался жив, но с многочисленными переломами, ушибами оказался в больнице.

После пережитого решает с авиацией покончить.

На деньги, заработанные полетами, покупает участок земли и основывает там хутор Каменку, где прожил многие годы, продолжая писать стихи, рассказы, сочинять пьесы.

Каменского отличало исключительное жизнелюбие и мужество, которыми он отвечал на удары судьбы. После ампутации обеих ног продолжал ходить на протезах, а когда инсульт лишил его речи и оставил не парализованной только левую руку, он ею увлеченно рисовал цветными карандашами.

  (С 121-5-3)

СТРАННЫЙ ПЕРЕБЕЖЧИК

1949. Уже дна года как на службе правительства Великобритании в качестве редактора выходящего у нас на русском языке журнала «Британский союзник» работает шотландский журналист, переводчик Джонстон Арчибальд(1896- 1969).

И вдруг...

20 апреля Джонстон неожиданно покидает свой кабинет в отделе печати британского посольства и делает заявление через газету «Правда»:

«Я понял, что мир разделен на два лагеря — лагерь войны и лагерь мира — и что я оказался в лагере войны. Поэтому я перешел в другой лагерь».