Записки неординарной эльфийки

– Нас несет на рифы, руль сломан, – в отчаянье кричал эльф.

– Мы погибнем, я плавать не умею, – еще громче кричал Гимли.

В бушующих волнах мелькнули зеленые косы – это русалки с интересом наблюдали, как борется наша маленькая яхточка с седым океаном. Для них это было единственное развлечение.

Упав на колени, я взмолилась на языке Лики. Русалки вздрогнули, прислушиваясь к воплю отчаяния. Стараясь не перепутать падежи подводного наречия, я взывала к их душам. В минуту затишья они приблизились к нам на безопасное расстояние и, ударив хвостами по волнам, поднырнули под днище и развернули нас против ветра, что немного смягчило следующий удар стихии.

– Мы сейчас, подождите.

Как норовистый конь, корабль все выше задирал нос, лопнули неснятые паруса. Все предметы пришли в движение: за борт полетели бочки, ящики, какие-то узлы, мимо проехал набор навигационных инструментов. И мы проводили его печальными взглядами.

Следующий удар был страшен – судно вздыбилось почти вертикально и с шумом ухнуло в страшную пропасть. Отплевываясь, мы уже не кричали, сосредоточившись на крепости наших рук.

– Дайте канат, – раздалось с правого борта, – скорее.

Вряд ли эльф мог знать язык русалок, но резким броском он кинул им несколько витков самого толстого каната. Шлепок и звонкий смех подтвердили точность попадания.

– Что они задумали, – тряся насквозь промокшей бородой, пробормотал гном.

Мы, пожав плечами, ещё крепче вцепились в поворотный брус. Резкий рывок, и натянувшийся канат повлек нас прочь от смертельно опасных рифов. Борясь с волнами и с полузатонувшим кораблем, гигантская черепаха упорно тащила нас туда, где из-за плотных туч уже пробивались лучи закатного солнца. Грозя лопнуть, жалобно скрипели доски обшивки. Теряя части такелажа и палубного оборудования, мы медленно ползли к спасению. Разочарованный океан, бросив нам вслед последний комок пены, переключился на других.

Свесившись за борт и протянув руки, я прикасалась к щекам русалок, благодаря их. Они с улыбками желали нам доброго пути, обещали передать привет Лике и навестить нас на рассвете.

Ночь окружила нас спокойствием, Гимли всхлипывая спал тут же на голых досках палубы. Накрытый единственным не улетевшим парусом, он походил на крупную куколку шелкопряда, и когда он ворочался, мне казалось, что сейчас покажется голова прекрасной бабочки. Море такое обманчиво ласковое, уже забыв о дневном буйстве, мягко покачивало нашу полуразрушенную лодочку. Всплескивая синеющую гладь, мимо проплыли дельфины, выставив на поверхность лоснившиеся спины со смешно топорщившимися мокро-солеными плавниками. Распевая песенку странствий, они плавно обогнули нас и затерялись в темнеющем просторе.

Мы сидели рядом с нашим другом, тут же на полу. Аранен, обхватив голову руками, предавался отчаянию, но со свойственной ему сдержанностью старался этого не показывать. Я, положив подбородок на притянутые к груди колени, также молча искала выход а точнее выплыв. Лунный отблеск скользнул по нашим лицам, обернувшись я увидела усталую печаль в уголках глаз Лега, две упрямые морщинки на лбу, руки сбитые в кровь с обломанными ногтями и, в первый раз забыв о своей мести, я пожалела его: бедняга, вот над кем вечно довлело ярмо больших надежд и ожиданий, к нему вечно были притянуты многочисленные взгляды, и каждый день надо было оправдывать высокое звание принца. Какое счастье выпало мне быть простой дочкой первого лорда совета двенадцати, самой младшей, когда твои сестры и братья уже поддержали авторитет рода, и ты свободна все вечерние два часа, абсолютно свободна, и можно влезть в самую глубокую пещеру за толстыми раками, вывозиться в черной глине и порвать воротничок, можно забраться на сухую сосну и пугать белок, можно просто болтать босыми ногами в многочисленных озерах поднимая тучи взбаламученной тины или бегать ночью за падающими звездами.

– Несчастный еж, – негромко и задумчиво произнес эльф.

– Еж? Причем здесь еж? – выпав из сладких грез, озадаченно спросила я.

– Притом, что пока мы бегали за звездами, ты в темноте наступила на него, – так же отстранено глядя на разгорающеюся зарю ответил он.

– Точно, в первом классе, мы сбежали с вечерних стрельбищ и бродили по лесу. Когда скатившаяся звезда, взмахнув искрящимся хвостом, упала на край нашей поляны, все побежали ловить её. Тогда я и наступила на этот коврик с торчащими иголками. Никто даже не заметил, как ойкнув я присела.

– Почему не заметили, я же вернулся.

– Вытащил все иголки из ноги и похоронил ежа.

Взглянув, друг другу в глаза, мы отвели взгляды. Шумно заворочавшись, Гимли осведомился:

– Уже приплыли?

Ярко красный рассвет, полыхая воспоминаниями вчерашней бури, обрушил сияние восходящего солнца на ещё темнеющие вальяжные волны. Отблески лучей закружились золотистыми ручейками и, все дальше пробиваясь в толщу сонного океана, защекотали медлительных рыб.