Записки непрофессионала.

Доминиканки и другие испаноговорящие латиноамериканки. Кролики. С неизменной похотью в глазах. С желанием любить и быть любимой. Со скуластым лицом и слегка раскосыми глазами, как напоминание, что до Колумба кто-то побывал в Америке. С грушевидной или бочоночнообразной фигурой. Вы видели талию у кролика? Постоянно в чьих-то объятиях или обнимающие торс своего партнёра.

Мусульманки арабского происхождения. Черепашки. Всё у них так же. Хочет всего того же. И столько же. А низ-зя! И торчат из-под панциря только передние лапки и головка.

Испанки. Молодые ослицы, с хорошо откормленными задками и неизменной сигаретой в зубе. Идёт по улице со своим кавалером, который на ходу тискает хвостик, обтянутый джинсами, истекает влагой и потом, а она смотрит на него снисходительно и... ничего. А слабо мужику поцеловать губки, в которых сигарета торчит? Словно не знает, что толстая жопа с сексом не очень-то связана. Один экс-советянин долго искал и, наконец, нашёл себе испанскую подругу. А теперь плачет навзрыд: «Живём вместе, спим в обнимку, характер золотой... Не даёт!».

Молодые шведки, англичанки и прочие немки валом прут в Испанию, наслышанные о сверхсексуальности южан. А мужики просто голодные. Русские девушки (по определению Маврикиевны) тоже прикатывают в этот полуостров за поиском хорошего мужа, но... довольно быстро начинают подставляться под итальянцев, марроканцев и других «цев», чтобы только не совокупляться с этими кабронами. Русский перевод этого слова начинается на ту же букву.

Ну и, раздав сестрам по серьгам, надо и про своих слово замолвить. МУЖИКИ! Орлы! Воины! Защитники! Добытчики. Убийцы. Подонки. Пьянь и бездарь. Рогоносцы. Примитив, одним словом. Собаки вне зависимости от национальности, грызущие друг друга, бегая за сукой в период течки. И лишь некоторые представители волки.

Чтоб не быть голословным обвинителем, расшифрую. Собака. Наиболее распространённый тип самца homo sapiens. Любит жить в конуре, ласку самки, цепь и мозговую косточку в миске. Может погибнуть от голода, если жена не подаст вовремя кусочек хлеба за обедом. Срываясь с цепи, забывает о супружеской верности и других выдумках цивилизации.

Волк. Не терпит присутствия других особей на своей территории. Прекрасно справляется с заботой о себе любимом. Не страдает коплексом привыкания и быстро ставит на место зарвавшуюся самку. Т.е. за дверь.

И ещё бывают: собака, которая умеет жить, как волк. Волк, мечтающий быть собакой. У вас есть доводы против?

43. Страх.

Лечу, теряя высоту, над Cebreros (Сэбрэрос) и решаю подняться ещё раз в динамике возле горки, где кружат с десяток парапланов. Подлетаю к склону напрямую, делаю по дороге пару фоток. Удар воздуха по передней кромке, как гром среди ясного неба. Обмякли стропы управления в руках и акселератор под ногами.

Рву тормоза вниз и резко отпускаю. Взгляд вверх: крыло, наполнившись, пролетает надо мной и немного вбок. Ещё раз торможу и уже плавно добавляю скорость. Клевок и плавный выход в горизонтальный полёт. Правда, в обратную сторону. Так. А где фотоаппарат? Посмотрел на верёвочку: тянется в карман. Интересно, когда это я успел его туда засунуть? Но всё под контролем, хотя и заныло в правом подреберье. Отмечаю потерю 40 м высоты.

Пересев со средненького и очень надёжного "стандарта", способного летать и на 50% своей поверхности, на "компет", я опять словно вернулся на много лет назад. Когда каждое новое занятие давало новые ощущения. Опять вернулось чувство "подсоса под ложечкой". Разница лишь в том, что к нынешней новизне всегда добавляется багаж знаний и опыта.

И если раньше я искал любую возможность взлететь, даже в неблагоприятных условиях, то теперь я задерживаюсь на старте, мудро наблюдая за местными пилотами, хорошо знающими этот район полётов. Стало обостряться чувство опасности, притупившееся было с возрастом.

Приехав, как-то, на горку всё того же Cebreros, обнаруживаем довольно сильный ветер, переменчивого направления. Погода не для учеников. А несколько местных пилотов стартуют, прихватив несколько сложений возле склона. Я выполняю обычное в таких случаях упражнение: помещаю тело в комбинезон и прижимаю его к нагретому солнцем камню. Приезжают ещё несколько моих знакомых. Тема разговора обычная:

- Влади! Чего не летаешь? На твоём-то скоростном крыле? Что ты там разглядываешь?

- Да, на птичку смотрю, - отвечаю.

И показываю на молодого орла, пытающегося оседлать термик. Сила потока опрокидывает его на спину при входе и птица, выровнявшись, опять упорно возвращается в эту колонну. Верхняя часть термика, достав до облака, закручивает его, разрывает на части. Через несколько секунд только жалкие белые клочки плывут по небу, кружась в странном вальсе. Орёл, найдя, наконец, нужный угол входа, крутит спирали вокруг своей головы в крене градусов 60. И поднимается при этом вверх.

- Э-э! Пожалуй, я тоже не полечу, - говорит испанец.