Записки о Бухарском ханстве

Увидев, что дела принимают плохой оборот, остатки его войск приняли предложение Батур-хана и почти все перешли на сторону последнего. Батур-хан подошел к Бухаре за три или четыре дня до праздника Ноуруз (весной) и разбил лагерь перед Самаркандскими воротами. Он отправил к Омар-хану посла с предложением о мире при условии, что тот откажется от власти и притязаний на трон. Батур-хан отстаивал как старший брат свои права на корону, обещая оставить Омар-хану управление Карши, доверенное ему отцом, а также дать в управление некоторые другие города. Но Омар-хан не захотел принять ни одного из этих предложений и вернул его посла. Тогда Батур-хан окружил город, осыпая его время от времени пушечными ядрами и предпринимая самые жесткие меры, чтобы помешать доставке туда провизии. Он повесил много горожан, обвиненных в тайном ввозе в город фуража и провианта; в городе сразу стал ощущаться голод. Эти суровые меры посеяли ужас среди жителей; они начали роптать, а затем и открыто требовать разрешения выйти из города, где все были обречены на голодную смерть. Войска, какие Омару удалось собрать, совершали время от времени вылазки через ворота Самарканд, Мазари-Шариф и Шейх-Джалол, но каждый раз кто-то из знати и часть солдат переходили на сторону Батура, и Омар, отчаявшись, вынужден был отказаться от этих малоуспешных попыток и велел замуровать Самаркандские ворота.

В это время кушбеги, давно поддерживавший тайные связи с Батур-ханом, опасался как никогда озлобления сипаев, которые оставались преданными Омару.

Нынешний правитель Кермине, Рахим-бек, не покидал какое-то время хана, чтобы непосредственно осведомлять кушбеги, своего отца, о всех действиях, какие может предпринять против него окружающая Омара знать. Наконец, однажды Рахим-бек узнал, что приближенные, и среди них Исматулла-бек, открыто обвинили кушбеги перед ханом в вероломстве и предательстве, советуя Омару уничтожить его, если он не хочет, чтобы его предали и лишили трона и жизни. Тогда кушбеги разыскал мать Омара, всегда имевшую большое влияние на сына, и сумел завоевать ее благосклонность. Он сообщил ей о слухах, которые распускают о нем — старом и преданном слуге хана и его отца — его враги. «Какие еще нужны доказательства моей преданности Омар-хану, — сказал он, — если я вызвал его из Кермине и открыл ему ворота дворца, в котором я должен был бы считать господином его старшего брата Батура. Один бог знает, что будет, если Омар-хан не перестанет прислушиваться к подстрекательским и вероломным советам своих наперсников».

Мать хана, завоеванная покорным и преданным тоном кушбеги, приказала позвать сына и упрекнула его в легкости, с какой он поверил предательским советам, направленным против преданного ему министра, советам, которые могли дать лишь люди, желающие его обмануть и изгнать. Омар-хан, увидев что кушбеги обо всем осведомлен, пытался убедить его в своем дружеском к нему отношении и доброжелательстве, в доказательство возвел его в аталыки и подарил ему красивое почетное одеяние, украшенное бриллиантами и драгоценными камнями, принадлежавшее Хайдар-хану. Министр, со своей стороны, чтобы еще раз доказать преданность и самоотверженность своему господину, попросил у него разрешения самому пойти на следующий день сражаться с Батур-ханом, на что и получил согласие.

Самаркандские ворота, которые были замурованы несколько дней назад, были вновь открыты и всем войскам приказали быть готовыми к бою. Слугам и доверенным лицам министра поручили охранять Самаркандские ворота и бодрствовать всю ночь. Все предвещало назавтра кровопролитную битву, но под покровом этой же ночи готовилось предательство, которое должно было обеспечить трон Батур-хану.

В полночь одна из наложниц кушбеги, обвязанная веревкой, проскользнула по крепостной стене около Самаркандских ворот. Она пробралась в палатку Батур-хана и передала ему записку от кушбеги. Печать Мир Хайдара, хранителем коей был министр, переданная Батуру рабыней вместе с письмом, должна была подтвердить, что записка послана его верным слугой. Батура предупреждали, что на рассвете он должен быть готов со своим войском вторгнуться в город через Самаркандские ворота, которые ему откроют. В четыре часа утра ворота открылись, и войско Батур-хана устремилось в город, где одним из первых пал от удара атакующих Исматулла-бек. Омар-хана они застигли в кровати в объятиях его фавориток. Батур-хан поднялся во дворец, у дверей которого его встретил кушбеги и присягнул ему на верность. Вельможи-узбеки, оставшиеся верными Омар-хану, почти все были схвачены и доставлены в замок, где новый хан их изрубил и сбросил с крепостной стены. Их дома были отданы на разграбление.