Читаем Записки о французской революции 1848 года полностью

Далее Луи Блан переходит к подробностям устройства такого государственного, общинного atelier[92]. Распределение выручки, следующее после задельной платы: 1) одна четверть отлагается для заплаты старому владельцу, 2) одна четверть для вспомоществования старикам и детям и пр., 3) одна четверть для раздела между всеми участниками, 4) одна четверть для вспомоществования государственным мастерским, не имеющим работы. [Эту одну образцовую мастерскую можно распространить на каждую отдельную ветвь.] Можно приложить такие мастерские к одной ветви промышленности: для этого стоит только определить, во что обходится [чистый барыш] доход этой ветви, его произведения, назначить легкий барыш, и цены уже будут одинаковы, без конкуренции и соперничества мастерских. Можно, наконец, приложить их ко всей промышленности вообще, для этого стоит определить только ценность каждой, работать на этом основании и страждущим ветвям делать пособие (3 и 4 %) из отложенных сумм в других ветвях. Будет всеобщая ответственность, solidarit'e[93] всех, будет, таким образом, работа верная и неоспоримая для всех, и все это под одним начальником, назначенным от государства, который будет знать [все] требования на каждую индустрию, цены на каждую ветвь ее и направлять работы вследствие этих данных. Мир, братство вместе с богатством водворятся на земле.

И таким образом [принцип] старый принцип 89 года – свобода отдельного лица{62} – отвергнут, частные характеры сглаживаются под тяжелым однообразием, личный интерес не признается деятелем… Все, как шашки в шахматной доске, и притом еще так, как если бы партия располагалась при ханжах, заранее все предвидевших и устроивших.

Воловский стал ревностно защищать свободу промышленности от узурпации государства, говоря, что общинные мастерские не увеличат массу произведений, в чем особенно нуждается Франция, а только уменьшат ее, увеличить ее может только частный интерес. Видаль возразил, что работник не должен зависеть от требований и предложений, как ныне, в силу частных интересов. Он должен быть, как чиновник, всегда платим за свою работу, несмотря на внешние условия. Это достигается только ассоциацией, которая гораздо более увеличит произведение, чем индивидуализм. «On peut exalter le courage du travailleur jusqu'`a l'enthousiasme au nom du devoir, de la fraternit'e, de la justice»[94].

Луи Блан снова в длинной речи заметил, что гораздо важнее не увеличение произведений, а их распределение: «Mais il ne suffit pas que la production augmente pour que le pauvre 'echappe au danger de mourir de faim; il faut qu'une r'epartition 'equitable et bien ordonn'ee fasse arriver jusqu'`a lui lai richesse accrue»[95].

Ничто так не вредит увеличению произведений, как свобода без братства и равенства. Свобода одна – это конкуренция, а конкуренция производит только развалины. В слепом враждовании все народные силы при конкуренции сталкиваются и уничтожаются одна другой. Частный интерес – двигатель, но роковой (funeste). «Faut-il done admettre tous les stimulant par cela seul qu'ils ont de la puissance? Quelle force n'a pas le mobile qui pousse les voleurs de grand chemin `a assassiner le passant au risque de la guillotine? No jugeons pas les stimulants par leur puissance, mais pai leur moralit'e»[96].

A на вопрос, какая награда предстоит деятельному работнику, Луи Блан ответил: l'estime, l'honneur, la r'ecompense du soldat sur le champ de bataille[97].

Заседание закончилось заметкой г. Le Play{63}, известного горного ученого, что бесплодные равнины Гарца вследствие ассоциаций рудокопов и собственно разрабатывателей покрылись 50 т. счастливых жителей, но плата там равная не всем, а только равная для разных категорий работников: Les mines de la Russie sont exploit'ees d'apr`es les m^emes principes. Un officier, nomm'e par l'Empereur, y veille `a leur fid`ele application. J'ai fait le bilan d'un m'enage de serf russe employ'e aux travaux des mines; j'ai fait le bilan d'un m'enage d'ouvrier francais dans des conditions passables, et je le dis `a regret, j'ai trouv'e que le serf russe 'etait incomparablement mieux trait'e que l'ouvrier de France[98].

Луи Блан: Ces faits sont tr`es pr'ecieux[99].

Le Play забыл только упомянуть, что в рудах и почти во всех фабриках русских работа обязательна, и, следовательно, она или эксплоатация, или наказание, а довольство зависит от дешевизны первых необходимостей.

Перейти на страницу:

Похожие книги

1941. Победный парад Гитлера
1941. Победный парад Гитлера

В августе 1941 года Гитлер вместе с Муссолини прилетел на Восточный фронт, чтобы лично принять победный парад Вермахта и его итальянских союзников – настолько высоко фюрер оценивал их успех на Украине, в районе Умани.У нас эта трагедия фактически предана забвению. Об этом разгроме молчали его главные виновники – Жуков, Буденный, Василевский, Баграмян. Это побоище стало прологом Киевской катастрофы. Сокрушительное поражение Красной Армии под Уманью (июль-август 1941 г.) и гибель в Уманском «котле» трех наших армий (более 30 дивизий) не имеют оправданий – в отличие от катастрофы Западного фронта, этот разгром невозможно объяснить ни внезапностью вражеского удара, ни превосходством противника в силах. После войны всю вину за Уманскую трагедию попытались переложить на командующего 12-й армией генерала Понеделина, который был осужден и расстрелян (в 1950 году, через пять лет после возвращения из плена!) по обвинению в паникерстве, трусости и нарушении присяги.Новая книга ведущего военного историка впервые анализирует Уманскую катастрофу на современном уровне, с привлечением архивных источников – как советских, так и немецких, – не замалчивая ни страшные подробности трагедии, ни имена ее главных виновников. Это – долг памяти всех бойцов и командиров Красной Армии, павших смертью храбрых в Уманском «котле», но задержавших врага на несколько недель. Именно этих недель немцам потом не хватило под Москвой.

Валентин Александрович Рунов

Военная документалистика и аналитика / История / Прочая документальная литература / Образование и наука / Документальное
60-е
60-е

Эта книга посвящена эпохе 60-х, которая, по мнению авторов, Петра Вайля и Александра Гениса, началась в 1961 году XXII съездом Коммунистической партии, принявшим программу построения коммунизма, а закончилась в 68-м оккупацией Чехословакии, воспринятой в СССР как окончательный крах всех надежд. Такие хронологические рамки позволяют выделить особый период в советской истории, период эклектичный, противоречивый, парадоксальный, но объединенный многими общими тенденциями. В эти годы советская цивилизация развилась в наиболее характерную для себя модель, а специфика советского человека выразилась самым полным, самым ярким образом. В эти же переломные годы произошли и коренные изменения в идеологии советского общества. Книга «60-е. Мир советского человека» вошла в список «лучших книг нон-фикшн всех времен», составленный экспертами журнала «Афиша».

Александр Александрович Генис , Петр Вайль , Пётр Львович Вайль

Культурология / История / Прочая документальная литература / Образование и наука / Документальное