Записки о Шерлоке Холмсе

– С большим удовольствием, – ответил Холмс. – Совершали преступление три человека: один молодой, другой старый, наружности третьего пока не могу определить. Первые два, насколько я мог заметить, те же мнимые русский князь и его сын, наружность которых вам хорошо известна. Они были впущены своим сообщником, живущим здесь, в доме. Я советую вам, инспектор, арестовать мальчика, который, как говорил мне доктор, недавно поступил к нему на службу.

– Этот маленький негодяй удрал куда-то, – ответил доктор Тревельян, – ни горничная, ни повар нигде не могут его найти.

Холмс пожал плечами.

– Он играл немаловажную роль в этой драме, – продолжал мой друг. – Трое людей поднялись по лестнице, о чем свидетельствуют следы их ног, в следующем порядке: первым шел молодой человек, затем старый и, наконец, последним неизвестный человек.

– О, неподражаемый Холмс! – воскликнул я.

– Здесь нет ничего удивительного: стоит только повнимательнее рассмотреть следы. Я их успел изучить еще вчера вечером. Затем они подошли к комнате мистера Блессингтона и нашли дверь закрытой на ключ; при помощи проволоки они тихонько повернули ключ в замке и вошли в комнату. Не надо увеличительного стекла, чтобы заметить на ключе царапины от острой проволоки. Войдя в комнату, они первым делом позаботились завязать Блессингтону рот. Быть может, он не проснулся или же был так поражен ужасом, что не мог кричать от испуга. В этом доме очень толстые стены, так что, сколько бы он ни кричал, все равно никто бы не услыхал его крика. Обезопасив себя с этой стороны, они, очевидно, стали держать совет. Должно быть, это совещание носило характер суда; продолжалось оно довольно долго, потому что в это время были выкурены четыре сигары. Старый человек сидел на этом плетеном стуле, он курил сигару с мундштуком. Молодой человек сидел немного поодаль, он сбрасывал пепел на пол около комода. Третий же господин ходил взад и вперед по комнате. Блессингтон, я думаю, сидел прямо на кровати, но насчет этого я не совсем уверен. Затем они взяли Блессингтона и повесили. Дело было настолько заранее обдумано, что они захватили с собой даже блок и винты, желая устроить что-то вроде эшафота. Но, увидев крюк, они, конечно, предпочли воспользоваться им для совершения казни. Окончив свою работу, они ушли прежним путем, а их сообщник закрыл за ними дверь.

Блессингтон, по мнению Холмса, сидел прямо на кровати

Все мы с глубочайшим интересом слушали описание происшествия предыдущей ночи, которое Холмс вывел на основании таких незначительных и мало заметных фактов, что мы едва могли уследить за его умозаключениями. Инспектор вышел на минуту, чтобы распорядиться насчет ареста мальчика, между тем как мы с Холмсом вернулись к себе домой завтракать.

– Я вернусь к трем часам, – сказал Холмс после завтрака, – здесь меня будут ждать доктор и инспектор; надеюсь, что к этому времени мне удастся установить личность преступников.

В назначенное время оба, и доктор и инспектор, собрались у нас, но мой приятель заставил себя ждать и вернулся только к четырем часам. По выражению лица Холмса я мог заключить, что его розыски увенчались успехом.

– Есть какие-нибудь новости, инспектор?

– Мы нашли мальчика, сэр…

– Отлично, а я нашел преступников.

– Вы поймали их? – вскричали мы в один голос.

– Поймать не поймал, но узнал, кто они такие. Этот так называемый Блессингтон, как я и ожидал, отлично известен полиции, равно как и его убийцы. Имена их Биддл, Хейворд и Моффат.

– Банда, ограбившая Ворсингтонский банк! – воскликнул инспектор.

– Они самые.

– Тогда Блессингтон не кто иной, как Саттон?

– Совершенно верно.

– В таком случае дело совершенно ясно, – заметил инспектор.

Но Тревельян и я ничего не понимали и смотрели друг на друга с изумлением.

– Может быть, вы помните громкое дело об ограблении Ворсингтонского банка, – сказал Холмс, обращаясь к нам, – в грабеже принимали участие пять человек, из них вышеупомянутые четыре и пятый по фамилии Картрайт. Воры украли семь тысяч фунтов и убили кассира Тобина. Это было в 1875 году. Все пять человек были арестованы, хотя явных улик против них не было. Блессингтон, он же Саттон, поссорился со своими приятелями и всех их выдал.

Картрайт был повешен, а остальные трое были приговорены к каторжным работам на пятнадцать лет. Несколько дней тому назад они были выпущены на свободу раньше срока и решили во что бы то ни стало отомстить Блессингтону за себя и за смерть своего товарища. Два раза они неудачно проникали к нему в дом и наконец в третий раз точно привели в исполнение свой замысел. Вот все, что я могу рассказать вам, доктор Тревельян.

– Теперь я понимаю, – сказал доктор, – почему он был так взволнован последнее время; очевидно, он прочел в газетах о том, что их выпустили на свободу.

– Совершенно верно. Он нарочно говорил про воровство, для отвода глаз.

– Но почему же он не сказал вам этого?