Записки о западных странах [эпохи] великой Тан

Бодхисаттва же, искупавшись в реке Найранджане [14] и воссев у дерева бодхи, достиг правильного просветления. Теперь его стали называть учителем дэвов и людей. Пребывая в умиротворении, он стал размышлять, кто был бы достоин того, чтобы передать ему Учение, и проговорил: «Удра Рамапутра [15], который практиковал самадхи "отсутствие желаний", достоин воспринять прекрасное Учение». И дэвы, парившие в воздухе, подали голос и возвестили: «Уже семь дней прошло, как скончался Удра Рамапутра». Татхагата вздохнул печально: «Как же так! Мы так и не встретились! Ему было бы передано прекрасное Учение, и он тотчас принял бы обращение». И вновь он стал размышлять, обозревая весь мир: «Есть Арада Калама [16], который достиг самадхи "не-приобретение". Он сможет воспринять истину». И снова дэвы возвестили: «Уже пять дней назад скончался он». И снова печально вздохнул Татхагата, сетуя о свой горестной доле, и вновь стал размышлять, кто был бы достоин принять его наставление. И вспомнил он, что живут в Оленьей роще пять человек, которые могут первыми последовать за ним. Тогда встал Татхагата с места у дерева бодхи и отправился в Сад Оленья Пустынь, преисполнен величия и покоя. Сиял чудесный свет, урна [17] переливалась драгоценными красками, и тело его было поистине золотого цвета. В безмятежности шел он вперед, чтобы наставить тех пятерых людей. А те пятеро человек издалека увидели Татхагату и говорят друг другу: «Тот, кто приближается к нам, - Сарвартхасиддха. Прошли многие годы, а он так и не обрел "священного плода". Он отступился от прежних устремлений и вот ищет нас, чтобы сделать своими последователями. Следует каждому хранить молчание и не вставать, чтобы приветствовать и почтить его». И приблизился к ним Татхагата, величием и святостью поражая все существа, и забыли те пять человек о своем уговоре, и с поклоном приветствовали его, и расспрашивали его, и последовали за ним, как полагается по чину. Татхагата со временем наставил их и явил им прекрасную истину. Когда миновали две «отрешенные жизни», все они обрели «плод».