Записки Обыкновенной Говорящей Лошади

Однако с середины 1980-х продуктов в открытой продаже почти не стало. Переживания моей молодой приятельницы Сони показались бы розовой сказкой. Карточек тоже не было. Зато ввели заказы. Заказ – набор продуктов (всегда импортных): в них обязательно была пачка индийского чая со слоном, высокая жестяная банка с болгарскими помидорами, а также палка копченой колбасы. Иногда консервированный горошек опять же из Болгарии. Болгария тогда воспринималась, как наша ближайшая родственница: «Хороша страна Болгария, а Россия лучше всех».

Такой набор получала я как член Союза писателей. Наборы других организаций не сильно отличались от моего…

Вот и готовь из этих наборов еду больному мужу или здоровому ребятенку!

Но, повторяю, наборы эти мы получали уже на закате советской власти…

А в обычные мирные годы хватали все, что попадало под руку, а уж потом решали, как из разнородных продуктов состряпать обед для всей семьи или завтрак с ужином…

Теперь я и люди моего поколения удивляемся, почему мясо вкуснейших, действительно вкуснейших, дальневосточных крабов в красивых баночках за 33 копейки, лежало штабелями на прилавках, годами не востребованное. Почему крабов никто не брал?

Да потому, видимо, что не до крабов было. Из крабов каши не сваришь, супа не приготовишь и вместо картошки не подашь.

Этих бы крабов по сходной цене нам сейчас! Ведь они куда вкуснее и креветок, и лангустов, и лобстеров!

Итак, с едой все понятно. За семьдесят пять лет советской власти большевики так и не удосужились обеспечить своим гражданам нормальные продукты в нормальных продовольственных магазинах, столовых и прочих доступных всем и каждому заведениях, именовавшихся тогда «точками».

Только так называемая номенклатура и так называемая сфера обслуживания – от парикмахерш до малопонятных снабженцев – могли купить себе хорошие продукты не по счастливому случаю, а всегда, когда надо…

Но, как известно, не хлебом единым…

Люди в XX веке в цивилизованном обществе нуждались не только в том, чтобы несколько раз в день утолять голод, но и в том, чтобы облачить свое бренное тело в одежду, причем в одежду по сезону: летом – в легкую, летнюю, зимой – в теплую, зимнюю. Особенно учитывая суровый российский климат. Одной набедренной повязкой у нас никак не обойдешься.

И наконец, нормальному человеку в XX веке совершенно необходимы были и многие бытовые товары, начиная от простыней и полотенец, кончая мылом и шваброй…

Но вернемся к одежде… Вспомним, что испокон века «по одежке встречают…», вспомним, что в самые разные эпохи красивая одежда ценилась у людей, особенно у женского пола. И скажем прямо, что на одежду для простого народа советская власть плевать хотела все семьдесят четыре года своего существования.

В первые пять лет после Октябрьской революции красивые шмотки вообще считались буржуазными предрассудками. К примеру, мужские шляпы вызывали всеобщее осуждение. Мужчины ходили в кепках, а к кепкам полагались косоворотки. Женщины повязывали на голову платочки. Желательно – красные. К платочкам полагались белые маркизетовые блузки и синяя сатиновая юбка.

В виде исключения сам законодатель советской моды Ильич носил к кепке костюм и даже не брезговал галстуками, а на ногах – нормальные мужские ботинки. Но уже следующий вождь, Сталин, придумал себе особую одежду – полувоенный китель плюс сапоги. Китель, на мой взгляд, был какой-то «дезертирский», ибо знаков различия на нем не было. Никаких нашивок.

Ленинская кепка вызывала умиление писателя Василия Гроссмана, а сталинская униформа восхищала Анри Барбюса. Только ондатровые шапки Брежнева и всего его окружения почему-то никого не вдохновляли!

Но я веду речь о простом люде.

Аскетизм первых послереволюционных лет еще можно было понять. За годы Гражданской войны, за годы всеобщей смуты и разрухи все старое истлело, а новое некому было производить.

В годы нэпа, впрочем, красивые наряды опять появились, но уже в 1930-х все вернулось на круги своя. А ведь именно в 1930-х Россия стала могучей индустриальной державой. И наряду с передовой тяжелой промышленностью у нас появилась передовая легкая промышленность. Причем легкая промышленность тоже из года в год наращивала производственные мощности и перевыполняла план…

Однако в магазинах по-прежнему нельзя было купить ничего путного. И дикарский быт, который начинался в первые годы после Октября, продолжался.

Замечательный дореволюционный юморист Аркадий Аверченко в своей книге «Двенадцать ножей в спину революции» рассказывал, что барышни в 1920-х годах мастерили себе из бархатных портьер вечерние туалеты…