Читаем Записки Обыкновенной Говорящей Лошади полностью

Многие люди, кто по-дружески, а кто и недоброжелательно, указывали нам, что наш фюрер сильно смахивает на Вождя и поэтому книгу забодает цензура. Так оно и произошло. Забодали, правда, не в Главлите, а в ЦК.

Опасения насчет цензуры возникли у друзей и в 1982 году, когда у «Преступника…» появился шанс увидеть свет (до этого книгу четырнадцать лет не печатали). Но время было уже не то… «Преступник номер 1» опубликовали.

Однако и в 1968-м, и в 1982-м мы в глубине души понимали: ставить знак равенства между Вождем и фюрером нельзя.

На самом деле сходство диктаторов поверхностное. Гораздо существенней различия.

Сперва скажу о сходстве.

Отец Сталина был сапожником. Где-то в родословной Гитлера тоже мелькает слово «сапожник». Сапожником был, если не ошибаюсь, дед его матери.

Оба диктатора были самоучками, или, как говорили в старину, автодидактами. Оба в своих привычках скорее оставались аскетами, хотя их загородные дома, самолеты, обслуга не снились в ту пору и мультимиллионерам. И Сталин, и Гитлер оказались неприспособленными к систематическому труду. Особенно удивляет это у немца Гитлера. Оба не знали ни одного иностранного языка, а на языке, как теперь говорят, коренной национальности изъяснялись с сильным акцентом: Сталин говорил по-русски с грузинским акцентом, Гитлер по-немецки – с австрийским.

Ну и конечно, вождя и фюрера роднила «любовь» к искусству: Сталин считал себя знатоком литературы, поскольку в далекой молодости писал стихи. Гитлер слыл знатоком живописи и ваяния, поскольку пытался поступить в венскую Академию художеств и писал акварели для заработка. Оба боролись с религией. Правда, Гитлер вел себя осторожней – он до самой смерти платил церковный налог.

Однако хватит о сходстве. Различия этих двух фигур настолько велики, что в их свете сходство кажется ничтожным.

Гитлер был полубезумный фанатик. Сталин – хладнокровный циник.

Гитлер делал нацистскую революцию, вернее совершил фашистский переворот. Сталин вошел в историю как ученик Ленина. И сам это не раз подчеркивал.

Гитлер был оратор от бога, прирожденный трибун. Сталин даже не пытался произносить зажигательные речи.

Гитлер обладал личной храбростью. Доказал это уже в годы Первой мировой войны. К фюреру до самого лета 1944-го люди входили с оружием, несмотря на многочисленные покушения на его жизнь. Ставка Гитлера двигалась вместе с фронтом.

Сталин вообще не приближался к фронту. Имел какую-то неслыханную охрану. Не показывался в толпе никогда. Был как бы невидимкой. Только после его смерти мы узнали, что он обитал не в Кремле, а в загородной резиденции под Москвой.

Наконец, разительно отличалась друг от друга номенклатура диктаторов.

Сталин окружил себя абсолютно послушными, серыми фигурами. После 1930-х, годов Большого террора, самостоятельных политиков не осталось ни в партийных органах, ни в государственных.

У Гитлера что ни партийная шишка, что ни министр – индивидуальность, вернее разбойник со своим лицом. Геринг – хапуга, тщеславный павиан, но летчик-ас, храбрец, красавец. Палач Гиммлер – скромняга-чиновник, ханжа, но фантазер: мечтал воскресить средневековые обряды, руны и рыцарство, возвеличивал историю германских племен-арийцев. Геббельс – говорун, врун, но левый интеллигент, способный журналист и оратор.

Гитлер по определению ненавидел старый германский генералитет, хотя бы за то, что не получил у него в годы Первой мировой войны даже самого маленького офицерского чина. И что же? Начиная блиц-криг, не выгнал ни одного старого фельдмаршала, ни одного генерала.

Чудовищно подозрительный Сталин накануне нападения Гитлера на Советский Союз фактически уничтожил всю верхушку Красной армии, расстрелял самых достойных советских военачальников.

Мне могут сказать, что и германский фюрер расправился с разбойником Ремом – главой штурмовиков и своим лучшим другом. Но у Гитлера не было другого выхода. Рема не потерпели бы ни немецкие промышленники, ни немецкая военщина, которые привели Гитлера к власти. Кроме того, Рем представлял собой угрозу для самого фюрера. У Рема была миллионная армия штурмовиков, а Гитлер в то время только создавал свой вермахт.

Даже в мелочах Сталин и Гитлер были разительно не похожи друг на друга.

Сталин не любил врачей, боялся их. На старости лет, уже больной, решил казнить своего лейб-медика, академика Виноградова, и личного врача – академика Василенко.

Гитлер все время лечился. Даже у весьма сомнительных эскулапов. Так, его драгоценную носоглотку пользовал шарлатан Морель, смазывая фюрерское горло… опиумом.

Сталин скрывал свою личную жизнь. Будучи много лет вдовцом, никогда не показывался на людях с предполагаемыми избранницами.

Гитлер не хотел жениться на Еве Браун, но охотно проводил время с красивыми женщинами. Был не прочь зайти с очередной красавицей в кондитерскую и съесть в ее обществе пирожное с кремом или кусок торта со взбитыми сливками. Фюрер обожал сладкое и был вегетарианцем, что не должно было импонировать простым немцам – любителям свинины и пива, а то и шнапса.

Перейти на страницу:

Все книги серии Критика и эссеистика

Моя жизнь
Моя жизнь

Марсель Райх-Раницкий (р. 1920) — один из наиболее влиятельных литературных критиков Германии, обозреватель крупнейших газет, ведущий популярных литературных передач на телевидении, автор РјРЅРѕРіРёС… статей и книг о немецкой литературе. Р' воспоминаниях автор, еврей по национальности, рассказывает о своем детстве сначала в Польше, а затем в Германии, о депортации, о Варшавском гетто, где погибли его родители, а ему чудом удалось выжить, об эмиграции из социалистической Польши в Западную Германию и своей карьере литературного критика. Он размышляет о жизни, о еврейском вопросе и немецкой вине, о литературе и театре, о людях, с которыми пришлось общаться. Читатель найдет здесь любопытные штрихи к портретам РјРЅРѕРіРёС… известных немецких писателей (Р".Белль, Р".Грасс, Р

Марсель Райх-Раницкий

Биографии и Мемуары / Документальное
Гнезда русской культуры (кружок и семья)
Гнезда русской культуры (кружок и семья)

Развитие литературы и культуры обычно рассматривается как деятельность отдельных ее представителей – нередко в русле определенного направления, школы, течения, стиля и т. д. Если же заходит речь о «личных» связях, то подразумеваются преимущественно взаимовлияние и преемственность или же, напротив, борьба и полемика. Но существуют и другие, более сложные формы общности. Для России в первой половине XIX века это прежде всего кружок и семья. В рамках этих объединений также важен фактор влияния или полемики, равно как и принадлежность к направлению. Однако не меньшее значение имеют факторы ежедневного личного общения, дружеских и родственных связей, порою интимных, любовных отношений. В книге представлены кружок Н. Станкевича, из которого вышли такие замечательные деятели как В. Белинский, М. Бакунин, В. Красов, И. Клюшников, Т. Грановский, а также такое оригинальное явление как семья Аксаковых, породившая самобытного писателя С.Т. Аксакова, ярких поэтов, критиков и публицистов К. и И. Аксаковых. С ней были связаны многие деятели русской культуры.

Юрий Владимирович Манн

Критика / Документальное
Об Илье Эренбурге (Книги. Люди. Страны)
Об Илье Эренбурге (Книги. Люди. Страны)

В книгу историка русской литературы и политической жизни XX века Бориса Фрезинского вошли работы последних двадцати лет, посвященные жизни и творчеству Ильи Эренбурга (1891–1967) — поэта, прозаика, публициста, мемуариста и общественного деятеля.В первой части речь идет о книгах Эренбурга, об их пути от замысла до издания. Вторую часть «Лица» открывает работа о взаимоотношениях поэта и писателя Ильи Эренбурга с его погибшим в Гражданскую войну кузеном художником Ильей Эренбургом, об их пересечениях и спорах в России и во Франции. Герои других работ этой части — знаменитые русские литераторы: поэты (от В. Брюсова до Б. Слуцкого), прозаик Е. Замятин, ученый-славист Р. Якобсон, критик и диссидент А. Синявский — с ними Илью Эренбурга связывало дружеское общение в разные времена. Третья часть — о жизни Эренбурга в странах любимой им Европы, о его путешествиях и дружбе с европейскими писателями, поэтами, художниками…Все сюжеты книги рассматриваются в контексте политической и литературной жизни России и мира 1910–1960-х годов, основаны на многолетних разысканиях в государственных и частных архивах и вводят в научный оборот большой свод новых документов.

Борис Фрезинский , Борис Яковлевич Фрезинский

Биографии и Мемуары / История / Литературоведение / Политика / Образование и наука / Документальное

Похожие книги

Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное
Япония Нестандартный путеводитель
Япония Нестандартный путеводитель

УДК 520: 659.125.29.(036). ББК 26.89я2 (5Япо) Г61Головина К., Кожурина Е.Г61 Япония: нестандартный путеводитель. — СПб.: КАРО, 2006.-232 с.ISBN 5-89815-723-9Настоящая книга представляет собой нестандартный путеводитель по реалиям современной жизни Японии: от поиска жилья и транспорта до японских суеверий и кинематографа. Путеводитель адресован широкому кругу читателей, интересующихся японской культурой. Книга поможет каждому, кто планирует поехать в Японию, будь то путешественник, студент или бизнесмен. Путеводитель оформлен выполненными в японском стиле комиксов манга иллюстрациями, которые нарисовала Каваками Хитоми; дополнен приложением, содержащим полезные телефоны, ссылки и адреса.УДК 520: 659.125.29.(036). ББК 26.89я2 (5Япо)Головина Ксения, Кожурина Елена ЯПОНИЯ: НЕСТАНДАРТНЫЙ ПУТЕВОДИТЕЛЬАвтор идеи К.В. Головина Главный редактор: доцент, канд. филолог, наук В.В. РыбинТехнический редактор И.В. ПавловРедакторы К.В. Головина, Е.В. Кожурина, И.В. ПавловКонсультант: канд. филолог, наук Аракава ЁсикоИллюстратор Каваками ХитомиДизайн обложки К.В. Головина, О.В. МироноваВёрстка В.Ф. ЛурьеИздательство «КАРО», 195279, Санкт-Петербург, шоссе Революции, д. 88.Подписано в печать 09.02.2006. Бумага офсетная. Печать офсетная. Усл. печ. л. 10. Тираж 1 500 экз. Заказ №91.© Головина К., Кожурина Е., 2006 © Рыбин В., послесловие, 2006 ISBN 5-89815-723-9 © Каваками Хитоми, иллюстрации, 2006

Елена Владимировна Кожурина , Ксения Валентиновна Головина , Ксения Головина

География, путевые заметки / Публицистика / Культурология / Руководства / Справочники / Прочая научная литература / Документальное / Словари и Энциклопедии