Записки одессита

– Слушай, сейчас приехала одна итальянка клевая в Москву, и я должна ее развлекать, я ж ответственная за всю Италию. Вы в этом поучаствуете, причем будете башлять.

Настоящая фарцовщица… Так мы добрались до денег, которые Фролов копил на покупку «Жигулей», мы распороли подкладку, в которую они были зашиты, и я ему потом три года отдавал долг, мы впополам пошли тогда по тратам. Короче, вечером мы приезжаем в очень клевый ресторан – в Дом композитора. Садимся за стол: я с Фроловым, Лида, еще какая-то экстравагантная девка, которая перед перестройкой стала очень известной в России; звали ее Света Виккерс, помню, она была в какой-то странной шляпе – и эта итальянка, Жанетт. Ей было тогда под сороковку, она постарше меня, но красивая, sexy. И вся в бриллиантах, в которых я тогда не разбирался.

Лида в тот вечер вела себя как последняя скотина. Она заказала много всего и после, когда мы уходила, сказала Фролову:

– Купи икры черной двести грамм.

И это она сказала человеку, который бе– ден как мышь и долго собирал деньги на машину со всех своих потрепанных родственников!

Приносят икру, а это 800 долларов. Ну, то есть рублей… А я в половине, я в доле всего, что покупается!

Мы сидели рядом с Жанетт, выпивали… И я почувствовал, что у меня с этой толстоватой теткой, с которой мы даже поговорить не можем – языков же не знаем, ни я, ни она, – возникает то, что называется chemistry – я этот термин после в Штатах узнал.

Короче, мы сидим, гуляем, а после едем на квартиру то ли к Лиде, то ли к Свете, то ли кофе выпить, то ли перекусить… И начинается вот эта история в моей жизни с того, что мы с Жанетт идем в ванную и с ней там ебемся. Ну, не сразу идем, не откровенно, есть же приличия, – мы сперва сели, кофе пьем. Потом я пошел в туалет или руки помыть… Потом она пришла. Не могла она не прийти! Ну, что тут рассказывать? Нельзя было разойтись нам просто так… Когда я с ней зашел в ванную, я понял, что Жанетт очень большая, что у нее нет талии, у нее сиськи безразмерные, но она была одна из самых сладких женщин моей жизни. Такое было со мной всего раза три за всю жизнь. И она в тот вечер была совершенно фантастическая! Несмотря на то что я стал все неправильно делать: ну естественно, где там в советской ванной развернуться? Я ее трахал, трахал и чувствую, что сейчас произойдет все, оно и произошло; про Монику Левински тогда никто не слышал, для меня это было открытие, хотя я был опытный довольно пацан. Я еще хотел ее трахать, силы были, но народ стал колотиться в дверь с какими-то гнусными репликами – эти суки прожженные, которые торговали шмотками… Выходим из ванной… И эти фарцовщики смотрят на нас. Конечно, они понимали, что мы там ебались, само собой, но глаза у них особенные, такие, будто они понимают, что мы приобщились к чему-то такому, чего они не знали, это было очевидно.

Я проводил тогда Жанетт до гостиницы «Украина», где она жила. Мы целовались с ней на ступеньках так, будто я – ебаный Ромео, а она – fucking Джульетта. Все было так красиво, будто не было ни минета, ни ебли этой в дешевой советской ванной… Я проводил ее, и утром она улетела. И через пару месяцев стала слать мне посылки какие-то; она была очень серьезная девушка…

Мне Лида потом рассказала:

– Эта тетка очень серьезная, она секретарь президента «FIAT», живет в городишке Иврия, знает семь языков и влюбилась в тебя дико. Тебе надо с ней поддерживать отношения…

Что интересно, я испугался. Не того, что вот у меня история с итальянкой, а я человек семейный, второй раз уже. А того я испугался, что КГБ возьмет меня за жопу. Я откручивался от этого, увиливал… И эта история вроде как умерла.

Потом прошло шесть или семь лет, я развелся со второй женой, а с третьей решил эмигрировать. Как все, я купил через посредников стандартный набор джентльмена: самовары, матрешки, бинокли, костюмы, икра черная. Все это покупали люди, когда уезжали. Сейчас смешно говорить про эти жалкие самовары, про те дешевые костюмы… Перед самым отъездом я решил навестить Лиду. Пытаюсь ее найти, звоню, ее нигде нет, мне говорят, что она уехала в Дагомыс и неизвестно когда вернется. Когда я приезжаю в Италию, меня там находит Лида, она звонит и говорит:

– Ты, пидорас, куда пропал?

– А ты что, из Дагомыса звонишь?

– Какой Дагомыс, это я своим тупым родителям так наврала… Я уже в Италии живу, – она эмигрировала уже, выехала за полгода до меня. – Я ж специалист по всему итальянскому. Ха-ха. А ты, скотина, приехал в Италию и даже не позвонил Жанетт!

У меня, конечно, был ее телефон. Но со времени нашей встречи с Жанетт ситуация кардинально поменялась, потому что в то время я был счастливо женат. Что это такое, мне вам сложно объяснить. И все-таки я решил позвонить Жанетт – спустя семь лет. Я стал ей что-то рассказывать на своем очень плохом английском. Она сказала:

– О, так ты в Италии! – В ее голосе было столько радости. – Немедленно приезжай!

– Жанетт, ситуация в корне поменялась. У меня охуен-ная жена, – и все такое прочее.