Записки офисного планктона (сборник)

Узнав все, анализировала и только потом приступала к действиям. После каждого трудового дня она уходила домой из магазина, имея в кармане две-три тысячи рубликов. Очень редко когда брала больше пяти. Пять максимум. Считала, что отсутствие такой суммы не сразу будет заметно. Важно было не зарываться. Поговорку про «жадность фраера…» понимала буквально и потому не жадничала, умела себя сдерживать. И так каждый день. Деньги дома не хранила, несла сразу же к банкомату и переводила на карточку. Ведь такую мелочь, как банковская карта, легко было спрятать в целлофановой аккуратной укупорке на балконе. А попробуй пачки денег? Вот то-то же. И на книжке сразу же обнаружить могут, если вдруг не дай Бог что…

А потом наступала ревизия. Выявлялся факт недостачи, скажем, пятидесяти тысяч. Из каждого члена бригады высчитывалось по две с половиной тысячи рубликов. Как же: бригадный метод. Удерживали и с Аниной зарплаты. Вместо двадцати честно заработанных тысяч рублей на руки выдавалось семнадцать с половиной в российской валюте.

Что тут начиналось! Продавец Бобкова заламывала руки, голосила, заходилась в истерике, чуть ли не билась головой о стенку, кричала и жаловалась одновременно:

– И за квартиру, и на проезд, и на пропитание. А я девушка молодая, и одеться надо, и родителям в деревню… Они там последнюю солому доедают, на отрубях еле-еле концы с концами сводят. Только тем и живут, что я от себя отрываю.

Товарищи по работе жалели Аню в таких случаях, успокаивали. В некоторых коллективах даже скидывались из своих урезанных получек по чуть-чуть, отдавали бедной Анютке, возмещали ущерб. Как не пожалеть эту милую, нежную, симпатичную, беззащитную девочку? Она благодарила всех потом, обнимала по очереди при случае, всплакивала на груди сердобольных сослуживцев. И продолжала работать. До тех пор пока не переставали восполнять Анины «потери». Начинали догадываться, шептались по углам. Она это настроение улавливала одной ей ведомым чутьем. И уходила, обиженная и оскорбленная в самых лучших чувствах, в другую торговую точку, в другую бригаду. Благо в краевой центр «зашло» много сетевых магазинов. Поле деятельности неохватно. И общей базой данных на продавцов владельцы магазинов не обзавелись: закон не позволяет. Аня знает это точно.

На работу одевалась неброско, но пристойно, с китайского рынка. И за прилавком или на кассе блюла себя. Это ее сослуживицы могли «стрелять» в симпатичных покупателей, строить им глазки, но только не она. Аннушка твердо уверена, что магазин – не место знакомств, не брачное агентство. Это место, где во всю должны проявляться и претворяться в жизнь креативные идеи. Все остальное – вне работы.

Правда, дома в личном гардеробе были вещи из бутиков. Она иногда позволяла себе такую роскошь после маминого приезда. Это на выход в свет. Это один из китов креатива.

Как бы то ни было, но вчера Анна в очередной раз проверила свои сбережения на карточке: чуть больше тридцати тысяч в зеленой валюте. Да еще в родных рублях почти полмиллиона. И это за каких-то неполных два года! Сама! Nissan Murano, очередной кит, уже маячил где-то рядом, подсвечивал фарами, подавал звуковые сигналы. На права она сдала сразу же после школы. Потому как продуманная. Ну кто скажет после всего этого, что Анна Владимировна, пока еще Бобкова, девочка не креативная? Кто до таких идей мог додуматься? И уж тем более претворить их в жизнь?

Закинув нога за ногу, уютно устроившись в кресле, Аня изучала объявления. Продавцы требовались… требовались…

Смачно потянувшись, улыбнувшись одной ей ведомым мыслям, девушка стала набирать номер.

Катерина Скобелева Офисная магия

Ровно в десять часов поутру разверзлись врата преисподней – появилась помощница шефа. Реакция Вику не подвела: она одним движением мышки успела свернуть окно на экране монитора – там высвечивался совершенно не рабочий сайт. Лия Степановна оглядела всех строгим взором, хмыкнула и ушла к себе в кабинет. Уф-ф-ф!

Не везет, просто катастрофически не везет с людьми, подумала Вика, подавляя тяжкий вздох. Что за несчастье? Нет, правда! Вот устроилась на стажировку в приличную компанию – и в каком окружении в итоге очутилась?

Ну, про самое высокое начальство Вика, разумеется, судить не бралась. С шефом, главой фирмы, она толком и не общалась, разве что в коридоре сталкивалась с ним иногда. Лепетала, скромно потупив глазки: «Здрасьте, Анатолий Александрович» (практиканткам ведь положено изображать трепет и подобострастность), – и все, конец беседы. Так что про его умственные способности Вика ничего сказать не могла. Но увалень он был редкостный, просто боров. А в помощницах у него состояла настоящая грымза, та самая Лия Степановна – незамужняя дамочка лет под сорок. По сути дела, она была его секретаршей и, по мнению Вики, ничего особенного собой не представляла, но пыталась играть роль большой начальницы. Следила за порядком, делала выговоры нерадивому персоналу и все такое. Анатолий Александрович в подобных делах не марался.