Записки офицера… или семнадцать мгновений жизни

— Здравствуйте Семен Васильевич, вынуждена вас огорчить, — произносит девчушка в регистратуре. Симпатичная такая, слегка курносый носик, пухлые губки, теплые карие глаза. Я давно ее заприметил, уж слишком она похожа на Анютку…

— Нет, Катерина, так дело не пойдет, — я улыбнулся, — только подошел, а ты сразу «огорчить».

Улыбка в ответ. Просто загляденье, только ради этого стоит наведываться в это заведение.

— Я хотела сказать, что вас теперь будет наблюдать другой врач. Сергей Борисович ушел от нас. В Киев подался.

— Вот как?! — действительно печальная новость. Серега был хорошим врачом, не раз сталкивался с людьми, участвовавших в ликвидации последствий аварии на ЧАЭС, он и меня считал «чернобыльцем». Жаль, искренне жаль. — Что ж, видимо так надо, а к кому мне теперь?

— Ой, сейчас, — Катя принялась листать журнал, — все не запомню фамилию, она у нас только две недели работает.

Она. Значит, теперь будем общаться с миледи. Да какая мне собственно разница-то. Поглядим, пообщаемся.

— Вот, нашла! — крикнула моя собеседница. За что была награждена укоризненным взглядом какой-то мароны, проходившей мимо регистратуры. — Ой! Что это я так громко…

Опять легкая улыбка, ямочки на щечках. Эх,…будь Катюшка старше, ну хоть на пяток лет. А так — папа с дочкой. Нет.

— Вот спасибо тебе, а в какой кабинетик мне путь держать?

— Второй этаж, двадцать второй кабинет.

Надо же, у меня и номер квартиры двадцать два. Приятное совпадение. Хотя… причем тут это. Номер, как номер.

— Ну, огромное тебе спасибо моя Ариадна, — поклонился и положил на стойку регистратуры коробочку шоколадных конфет. — Только договоримся, все сразу не есть, зубки испортишь.

Катя засмеялась, еще раз одарила меня своей улыбкой.

— Спасибо. Общею, честно-честно.

— Ну и молодца.

Ну вот, вот и две двоечки. Никого, тоже приятно, не придется тут торчать. Открыл дверь, за столом никого. Справа кушетка, ширма, стеллаж со стеклянными дверцами. Стол, три стула, рукомойник в углу, рядом дверь в соседнюю комнату. Стандартный кабинет. Заходить не стал. Постояв минут пять — семь, услышал шум воды за дверью. Видимо врач мыла руки. Ну, может, кушал человек, имеет полное право на это.

Постучал в дверь.

— Минутку, — долетел приглушенный закрытой дверью голос. Чуть погодя, — заходите. Открыл дверь вошел, прикрыл за собой.

— Здравствуйте доктор, я к вам…

— Господи! — прервал мою речь голос врача. — Неужели это ты!? Сеня!

Все произошло в одной мгновение. Упавший стул. Стук каблучков по полу. Объятие. Слезы на моей рубашке. И этот голос, голос который так хотелось слушать…

— Господи, Сеня, не может быть…

Вот так мы снова встретил с Анюткой. Так судьба распорядилась, так свела нас вместе, дав второй шанс на нормальную жизнь. Шанс быть рядом с тем, кто тебе дорого.

Не зря говорят, что на все воля Божья. Никогда не знаешь, где найдешь, где потеряешь.

Бывший подполковник СПВС «Выброс»

Нынешний муж врача горбольницы номер один Красновой Анны Павловны

Юрковский Семен

Эпилог

Теплый летний ветер перебирал ветви акации. Зеленая молодая трава лежала ковром под ногами. Тишина. Хотя… Да-да, шелест листьев, пение какой-то пичужки из зарослей кустарника у дороги. Это не тишина, это умиротворение и покой. Именно, покой. Покой! А что еще может быть здесь на берегу ставка с приятной прохладной водой.

— Пойдем Ань, окунемся разом, обсохнем и домой, — мужчина протянул руку.

— Сейчас, — нежные женские пальцы коснулись нагретого песка, — еще минутку полежим.

Улыбка на лице мужчины сменилась озабоченностью. Он внимательно всматривался в лицо девушки, словно запоминал каждую клеточку на лице.

— Ты боишься? — спросил он.

— Нет. Мне с тобой ничего не страшно, — она открыла глаз и их взгляды встретились.

К молодой паре подошел мужчина в строгом черном костюме. Его напарник, отличавшийся лишь бритой головой, стоял у машины.

— Семен Васильевич, Анна Павловна, действительно пора. Вас ждут.

Мужчина и женщина посмотрели на ожидавших их, улыбнулись и вскочив, побежали в воду.

Через полчаса машина везла их в сторону Киева. Что их ждало? Зачем они понадобились тому, кто нашел и вызвал их? Это вопросы другой истории. А эти семнадцать коротких записок, написанных ее мужем, Аня передала знакомому журналисту. Зачем? Это надо спросить у нее…

15 июля 2009 года

Донецк.