Записки отдыхающего

В начале девятого Калужская братия зычно поздоровалась с продавцами павильона, надела маски и направилась к Наташе. Из-за горизонта приплыл седой мужик на SUP-е (Stand Up Paddle) – доске для гребли стоя. Ее настоящее название я выспросил у него самого. Калуга поплавала, дернула пива и с удовольствием шутила уже с любым женским полом. Женский пол хихикал и что-то обдумывал…

– А-а-а-а-а-а-а-а-а-абалденные самосы! – орал как резаный мужик с двумя ванночками. Мы решили попробовать одну не сладкую, а с овощами.

– Все очищено от кармы, – обещал мужик, – никакого холестерина!

Я слышал, что чистят карму, но чтобы и саму карму удаляли – не слыхал. В тончайшее тесто был завернут салат из перца, помидор и сыра, сдобренный зеленью, специями и растительным маслом. Мы попробовали и решили, что этот самос не стоит двух сотен, и брать его больше не будем. Жена, отдав мне половину этого экзотического пирога, тут же смякала домашний пончик. Паренек в очках тщательно собирал с берега водоросли, окурки, стекляшки и прочий мусор.

Мы еще не раз взвизгивали от неприятного соприкосновения с большими желеобразными существами, которых сегодня было немало. После одиннадцати численность медуз увеличилась, и они уж очень близко подплыли к берегу, так что мы, обсохнув, покинули пляж.

В центре купили разливной воды, маленьких пельмешек, яиц, две помидоры, банку сметаны и пару ручек. Так же хотели было выбрать в ларьке хорошие дешевые ягоды черешни, но, продавец, типа нас не услышав, захватил пакетом все подряд. Мясо в магазине жене не понравилось на вид, и брать мы его не стали.

Пока я стоял в душе, выключили свет. Что-то меня эти неудобства в номерах с удобствами начинают подбешивать. Насосы отключились, и вода на наш третий этаж уже не доходила. На кухне она еле-еле канючила из кранов. Стелла зашла на кухню и сказала, что она сегодня злая. Чтобы разговор продолжился, мы спросили ее, в чем дело. Она сказала, что кто-то оставил чайник на плите, который «парит тут вовсю, ребята». Пластмассовая ручка на крышке чайника оплавилась. Хорошо, что Света заметила. Кто такая Света я не знал, но мы покачали сочувственно головами, сказали, что это не мы, купили у нее пива и предложили ее угостить. Стелла отказалась, так как была уже не злая.

Несмотря на чириканье воды в кранах, мы сварили пельменей, сделали салат из помидор с зеленью и сметаной и запивали все это пивом. Недалеко от нас сидели две молодухи, показывали друг другу свои телефоны и ржали. Это были заезжающие на место москвичей, которые в свою очередь, как оказалось, перепутали день отъезда и сейчас спешно собирали свое барахло в сумки. Я гневно взглянул на веселух, мешавших нашей размеренной трапезе. Они хихикнули еще раз и удалились. Потом мы вымыли и унесли в номер черешню. В номере залегли читать. Благо для чтения в светлое время суток электричество было не нужно.

Я прочитал рассказ, погадал судоку, доел холодные пельмени и предложил жене снова сходить на пляж. Жена, лопая черешню, некоторое время обдумывала мое предложение, потом утвердительно кивнула головой. Когда мы выходили, подъехала еще одна семья на собственном автомобиле из 29-го региона. Пока мы шли до пляжа, я задумался, как же мы с женой по-разному встречаем людей. Я взглянул только на женщину, отметив, что она светлая и вся в веснушках. Жена же посмотрела на нее, потом на мужика и окинула взглядом обоих детей. Я даже сейчас не могу на все сто утверждать, разного ли дети пола. Думаю, что жена за мимолетную встречу в дверях сумела четко определить их возраст.

На пляже мы расположились почти на нашем месте рядом с женщиной армянской наружности, которая была уже сегодня рано утром. Над морем висела почти ровная четвертинка луны. Мы искупались всего пару раз, так как во втором заплыве я все-таки лягнул одну медузу.

Позже лежали, гадали свои кроссворды, никого как обычно не трогали, как вдруг недалеко раздалась африканская песенка. Я повернул голову. Наши недавние знакомые с антрацитовой кожей и тамтамами шли и пели: «Мамана-ба-дей, а-и-я». Оказывается, они одевали на отдыхающих африканские одежды и украшения, вставали рядом в разных позах и за определенную плату делали фото под названием «Мы на папуасских островах». Одну девчонку даже привязали к шесту как дичь для готовки. «Чубаб, чубаб цу, мана» – слушалось их нарастающее пение. Жена очень не хотела участвовать в подобном мероприятии и сделала вид, что спит. Когда они проходили мимо нас, один из обряженных папуасов громко стукнул в барабан и запел: «Тумба, тумба, е-е». Но жена на уловку не подалась и продолжала делать вид.

Мы искупались еще раз. Солнце уже потихоньку садилось, и тень от павильона заползла на наши полотенца. Жена никак не хотела уходить:

– Как хорошо-то, блин! – говорила она, не отрываясь от сканвордов, – Дыши, давай!

– Я пить хочу!

– Сходи, купи!

– Денег жалко…

– Тогда потерпишь, не маленький!

– На тебе уже и солнца нет.

– Ну и что, все равно хорошо!