Записки партизана

После того, как мы уже расположились на месте и готовы были принять бой, уверенные в том, что с тыла нас обойти невозможно, противник повел на нас наступление, стянув все силы (около 20 000), которые раньше направлялись на Тасеево.

Это наступление он вел в полной уверенности, что мы совершенно дезорганизованы отступлением, и считал нас абсолютно неспособными оказать действительное сопротивление. Но первая же показавшаяся цепь противника была совершенно сметена.

Противник посылал цепь за цепью, ведя самый ожесточенный огонь. Бой продолжался около пяти часов, но, в конце концов, неприятель вынужден был удариться в бегство и отступил к селу Фаначет, на 25 верст^{35}. Подтянув вновь свежие силы из Канска и пополнив свои ряды, он переправил через речку Кайтым, в 10 верстах выше нас, отряд в 2000 штыков и направил его в тыл нам, обходя наш правый фланг. С левого фланга он пустил другой отряд. Главными же силами повел наступление с фронта, желая охватить нас кольцом.

Не дойдя до наших окопов, части, двигавшиеся с фронта, окопались и установили артиллерию. Когда разведкою план противника был выяснен, мы, не имея возможности из-за отсутствия патронов принять бой, отступили в самую дикую тайгу, за 25 верст, на реку Ону, перетащив все самое необходимое на руках.

Забравшись в самую глухую тайгу, мы ожидали противника, но он следом за нами не пошел. Вскоре мы получили газету, в которой описывалось, что тасеевские красные ликвидированы, что Николай Буда, Федор Астафьев и я будто бы взяты в плен и повешены.

Жили мы в тайге на молоке и мясе, не имея ни одного фунта хлеба. Собирающаяся обедать группа брала себе из стада скотину, резала ее и ела.

Прожив в тайге дня три, мы выслали по направлению к противнику отряд кавалерии, дабы узнать, в чем дело, а также постараться захватить деревню Федино, которая расположена была от нас верстах в 80 вверх по Оне, откуда противник уже отступил. Ушедший отряд некоторое время никаких сведений нам не давал. В армии же началось брожение, и штабу пришлось целый день заниматься убеждением и разъяснением, чтобы ликвидировать создавшееся настроение.

Нам казалось, что мы в этом успели, но это было не так. Утром нам донесли, что два отряда в количестве 140 человек, вооруженных на 90 проц. пятизарядками, ушли в неизвестном направлении во главе со своими командирами Халчевским (фельдфебель старой армии) и Виноградовым (бывший прапорщик). Получивши это печальное сообщение, мы всю армию созвали на митинг, на котором доказывали вредность такого поступка.

Вскоре после общего собрания прискакал курьер и сообщил, что наша кавалерия занимает Фаначет, а белые уходят по направлению к Канску.

Сообщение это произвело переворот в настроении армии. Бежавшим товарищам вынесли единодушное осуждение и избрали делегацию, которая должна была разыскать ушедших и поставить их в известность, что если они немедленно не возвратятся, то мы пошлем кавалерию против них, и они будут истреблены, как враги; если же они вернутся под наше командование, то никакого следствия и дознания по поводу их ухода производиться не будет. Получив наш ультиматум, отряды возвратились.

Верстах в 70 по течению реки, в Усть-Кайтыме, мы решили устроить базу. Хозяйственной части было предложено построить плоты и переправить все население, имущество и стада в Усть-Кайтым. Все же вооруженные силы были выведены по направлению к Тасееву. Приехав в ближайшую деревню, мы узнали, что от всего Тасеева остался лишь центр села, остальное же сожжено, и что в этом центре засело около 500 белых.

Мы решили пехотными частями занять Тасеево, а всю кавалерию отправили по направлению к Канску.

Утром со всех сторон обложили село, но атаке помешало происшедшее в первой роте недоразумение. Командир роты перепутал полученное им распоряжение и произвел взрыв, который он должен был произвести лишь в том случае, если белые куда-нибудь тронутся.

Белые, услыхав взрыв, начали готовиться к бою. Поставили до 10 пулеметов вокруг Тасеева, сами засели в окопы, и началась перестрелка. Штаб от штурма Тасеева отказался, ибо при создавшемся положении в результате даже удачного штурма мы понесли бы большие потери убитыми и ранеными, лечить которых было нечем, ибо не было медикаментов.

Девять суток мы простояли под Тасеевом, разбив за это время одну роту противника, которая попала, не зная о нашем существовании, в засаду.

Противник располагал громадным количеством патронов. Все свои силы он сосредоточил в каменной церкви, из окон которой наставил пулеметы. Конечно, при таком положении взять Тасеево без жертв было невозможно. К тому же и занятие Тасеева решающего значения теперь для нас не имело, разве только представляло возможность поживиться оружием и патронами.