Записки раннера (СИ)

–ЛОК НАРАШ!- взревел Годфри, одним взмахом катаны выпотрошив сразу троих врагов, а четвертому пробив голову гардой клинка.Джао в неудержимой ярости пробивал себе путь к предводителю врагов, раскидывая и круша азиатов как карточные домики. Оказавшись у своей цели, адепт нанес врагу мощный удар в грудь, который свалил бы быка. Но трёхпалый устоял, презрительно плюнув троллю в лицо. По залу разнесся громовой рёв тролля, и, схватив трёхпалого за грудки, Джао проревел ему в лицо:

–Я рррразорррву тебя на части, дерррьмо! Ты пожалеешь, что встал на нашем пути, жалкая тваррррь!

С этими словами адепт начал сжимать кулак на шее врага, одновременно занося раненую левую руку для удара по лицу. Солдаты противника не стреляли, боясь задеть командира. Трехпалый начал задыхаться, выкашливая на кулак тролля сгустки крови. Но в этот момент иероглиф на его броне ожил, превратившись в двух огромных огненных змей, которые резким выпадом головами ударили тролля в грудь, вонзив свои клыки ему в сердце. Лицо Джао застыло, словно восковая маска и, испустив последний хриплый рёв, адепт рухнул как подкошенный, выпустив из рук посиневшего командира противников. Азиат, с неожиданной для калеки ловкостью, перекатился по полу и, вскочив на ноги, взмахнул рукой, посылая своих людей в наступление. Оставшись вдвоем с Годфри, мы пошли в последнюю атаку. Боевой рёв орка, хоть и был не таким жутким, как у покойного Джао, но все равно вгонял врагов в оторопь. Пользуясь этим, мы устроили в общем зале нашего дома, который сейчас больше напоминал древние руины, настоящую кровавую баню. Мои металлические когти и катана орка стали скользкими от крови, а врагам все не было конца. Несколько врагов окружили орка плотным кольцом, лишив его возможности маневрировать. Я, влетев внутрь этого кольца, закружился вихрем стали, потроша их как рыбу. Азиаты прицелились в меня и открыли огонь, но тут на весь зал прогремел крик трёхпалого:

–Одноглазого брать живым! Не стрелять, идиоты!

Годфри, воспользовавшись замешательством врага, пошел в наступление, заливая пол зала кровью и кишками противников, капающими сего катаны. Орка окружили плотным кольцом, которое не уменьшалось, несмотря на все его смертоносные пируэты. Враги выбиликатану из его рук и она, грустно звякнув, упала на пол, затерявшись в горе трупов около нас. Годфри, свернув шею одному из нападавших, завладел его автоматом и, войдя в боевой раж, начал крушить им черепа азиатов словно дубинкой. Я пытался прорвать кольцо окружения, чтобы помочь другу, но у меня ничего не получалось-на место каждого убитого врага становилось двое новых. Сквозь непрерывный стрекот автоматов я с трудом расслышал рык Годфрита, внезапно охрипший и тихий. Выколов глаза стоявшему передо мной врагу, я наконец увидел друга. Он стоял, окруженный несколькими десятками азиатов, с занесенным над головой автоматом. По обломавшимся клыкам орка стекали потоки крови, тело было изрешечено пулями, но он все еще держался на ногах.

–Всё нужно делать самому! -рявкнул трёхпалый, и, выхватив пистолет, выстрелил моему другу в голову. Годфри взревел, со всего размаха запустив в командира врагов уже бесполезный автомат, который все еще сжимал в руке. Он промахнулся. А пуля азиата -нет. Она попала орку в правый висок. Ранение было смертельным. Но Годфри, собрав остатки своих сил, повернулся ко мне, ободряюще улыбнулся и прошептал:

–Я всегда хотел… достойно умереть…. Чтобы встретиться с братом…. Вот и пробил мой час, Риг, братишка… А тебе, Майк-спасибо за все. Бегать с тобой было честью для меня, друг… Не поминай лихом, чаммер… А мое время пришло….

Он не успел договорить-его последние слова прервала вылетевшая из левого виска пуля. С жутким хрипом орк зашатался и рухнул навзничь на гору трупов, которую мы с нашей командой оставили на месте нашей последней совместной битвы. Оставшись один, я в ярости побежал на врагов, желая достойно умереть. Я рвал и метал, оставляя позади себя кровавый след. Но вскоре меня окружили не меньше пяти десятков солдат, нацелив на меня дула автоматов.

–Отличная работа, парни.- произнес трёхпалый, подходя ко мне.– Пакуйте его и отправляемся, господин уже наверняка заждался хороших новостей.

–А что делать с домом, господин генерал?- спросил его кто-то из подчиненных.