Записки разумного авантюриста. Зазеркалье спецслужб

Лич был почти абсолютно уверен в победе на турнире и рассчитывал минимум на призовое место в конкурсе по исполнению ката. Он хорошо помнил, что Ито еще в детстве и юности выполнял стандартные комплексы не хуже его и теперь вполне мог обойти его на последней прямой. Да и в спарринге с ним теперь будет справиться очень трудно. Если слепой жребий не сведет их в начале турнира, то вряд ли кто-нибудь сможет обыграть его в открытом контактном бою.

Макото остановился не в специально отведенной для гостей праздника гостинице, а в фешенебельном небоскребе неподалеку. Его материальное положение было куда выше, чем у многих известных наставников в мире единоборств, и он хотел это лишний раз подчеркнуть. Вечером того же дня он позвонил учителю и сообщил помощнику наставника о своем прибытии.

Ехать к старику Сигиеси, как последнее время называл про себя своего учителя Макото, сейчас не хотелось. Он придет к сэнсею после праздника в полном блеске славы, почета, всеобщего признания. Это должно укрепить его положение в глазах Сигиеси. Ведь этому старикуосталось не так уж и долго жить, и надо показать, что он, Лич Макото, отлично справится с должностью руководителя школы и ни в чем не уступит Ито Сигиеси.

Помощник выслушал все, что хотел сообщить Лич, и ответил, что наставник тяжело болен, не сможет принять участие в празднике и что его место в почетной ложе займет сын Ито. Весть эта еще более ободрила Лича. Значит, Ито, главный и наиболее опасный соперник, будет выполнять «роль куклы своего отца».

«Посиди, посиди в почетной ложе, – думал Лич. – А я в это время поработаю. И тогда все увидят, кто достоин заменить этого старика Сигиеси, кто является настоящим продолжателем традиции школы, кто лучший мастер и наставник. А победу на таком представительном мероприятии не спрячешь под сукно, и старикупридется или оставить первенство за ним, Личем, или, в крайнем случае, сделать Ито и Лича своими преемниками в равной степени». Мысли эти взбодрили Макото, и он принялся действовать по намеченному плану.

Мероприятия двух первых дней Лич игнорировал, заявив себя на участие в выступлениях четвертого и пятого дней. Ему даже неинтересно было знать, кто будет победителем в третий день, а следовательно, кто будет допущен в их группу – группу зрелых опытных мастеров, многие из которых сами давно уже стали опытными наставниками.

С молодыми мастерами Лич умел разделываться быстро и технично, не утруждая себя. В начале поединка он просто маневрировал, высматривая слабые места у своего противника, а затем одним или двумя короткими движениями настигал оппонента и одерживал победу. Иногда Макото с первых секунд проводил неожиданную подсечку и наносил еще падающему сопернику один или два удара влет, так что поединок заканчивался, практически не начавшись. Все три дня Макото провел в одном из тренировочных залов, который он снял для себя. Лич тщательно готовился к своему триумфу в полном одиночестве, поглядывая на свое отражение в огромных, от пола до потолка, настенных зеркалах.

На четвертый день он прибыл в огромный комплекс школы, где проходил турнир, когда уже заканчивалась регистрация участников, заявивших свое имя для участия в соревнованиях. Поединки в группе старших мастеров проводились без учета весовых категорий и возраста, но, как правило, мастера старше сорока пяти – пятидесяти лет очень редко принимали участие в подобном состязании. Таким образом, Лич Макото автоматически становился одним из опытнейших мастеров старшей группы. Он был в том возрасте, когда уже имеющийся большой опыт помогал рационально и в полной мере использовать все еще отличные физические данные.

Бесстрастный автомат наугад вытаскивал шары с номерами спортсменов, которые тут же вписывались в протокол. Все это происходило на глазах зрителей и участников, пресекая любые разговоры о подтасовке и нечестной жеребьевке. Турнир проводился по олимпийской системе, и проигравший участник терял право на дальнейшее участие, выбывая из турнира и становясь зрителем.

Это придавало турниру особый динамизм и азарт. Каждый промах, каждый просчет, ошибка в защите, атаке, невнимание во время поединка влекли за собой поражение. Защитное снаряжение давало возможность максимально приблизить условия соревнований к реальному поединку и не опасаться получить тяжелую травму. Шлемы, закрывающие голову, лицо и шею, специальные доспехи, накладки, перчатки с открытыми пальцами, щитки, обувь защищали и того, кто наносил удар, и того, кому этот удар предназначался. Разрешалось проводить броски и подсечки. Ограничений в технике практически не было.

Более сотни участников, разбитых на полсотни с небольшим пар, за несколько часов проходило через освещенные квадраты площадок. Первоначально схватки проводились на трех площадках, а начиная с четвертьфинала – на одной.