Записки разумного авантюриста. Зазеркалье спецслужб

– Минуточку, доктор, – заговорил вдруг Арнольд, – вы не составили протокол о нанесении задержанному телесных повреждений и не зафиксировали применение ко мне физической силы.

Врач в нерешительности остановился, переводя взгляд с задержанного на следователя.

Следователь наконец бросил сигарету, встал, надел пиджак и, подойдя к стулу, на котором сидел Арнольд, произнес:

– Я прошу извинить меня за нервный срыв, но ваше поведение выходит за все мыслимые и немыслимые рамки.

Арнольд отрицательно качнул головой:

– Вы нарушили конституцию собственной страны, положения министерства по ведению следствия, кроме того, вы нарушили положения Всемирной хартии прав человека. Да, я задержан, я не оказывал сопротивления сотрудникам полиции, хотя имел при себе оружие. Мое молчание – это одно из прав, которое вы пока не в состоянии у меня отнять, но у вас не было и нет права применять ко мне физическое насилие, и я требую, чтобы это было зафиксировано в протоколе и медицинском свидетельстве. Позднее это все равно станет достоянием гласности, и будет еще хуже, особенно для вашей карьеры и имиджа. – Он немного помолчал и произнес: – Да, и переведите девушку, если она еще жива, из клиники в специальный полицейский госпиталь под усиленную охрану. Иначе вы попросту останетесь без свидетеля. А теперь прикажите отвести меня в камеру и не забудьте завтра до обеда предъявить мне ордер на арест и обвинение.

Закончив монолог, Арнольд опустил голову, показывая, что он не намерен более продолжать этот разговор. Его действительно отвели в одиночную камеру и оставили. Он отказался от пищи и только утолил жажду. Надо было выспаться, и небольшая разгрузка была очень кстати, особенно если учесть весь комплекс нагрузки, свалившейся на него не только сегодня, но и на протяжении последнего месяца. Умывшись и раздевшись, Арнольд лег и, несмотря на постоянное саднение и боль, быстро уснул.

Утром он проснулся рано, под ложечкой посасывало, хотелось принять ванну и отправиться в ресторан позавтракать, но здешний ресторан работал по собственному расписанию, невзирая на желания посетителей, и у Арнольда было достаточно времени для анализа событий.

…Он вспомнил лицо Стива в тот роковой для шведа момент, когда Арнольд приблизился к нему. Его обучали многому, в том числе и навыкам вытягивания из людей информации. Это только в боевиках и детективах можно было выколотить информацию из человека серией ударов. Вот забить насмерть – несложно, а добыть информацию и не искалечить объект – это было настоящим искусством. Арнольд совмещал весь комплекс воздействий на этого, еще недавно столь самоуверенного парня, получая крупицы информации, которая стоила огромных денег и стоила жизни множеству людей. Видеокамера и магнитофон бесстрастно фиксировали все, что происходило в комнате. Арнольд понимал, что квартира более не может служить тем целям, для которых она держалась, поэтому, завершив допрос, он не стал убивать Стива – это было бы слишком просто: выстрелить в этого подручного Купца или ввести дозу специального вещества. Надо было сделать этот процесс длительным. А потому Арнольд переписал аудиокассету, упаковал ее и отправил хозяину Стива, что для последнего было равнозначно смертному приговору, но уже от своих, которых он предал. Экспресс-письмо должно было уйти через океан, а оттуда через пару дней, максимум через три дня приедет тот, кто исполнит акцию возмездия для неудачливого подручного. Стив это прекрасно понимал, но как только допрос был завершен, Арнольд, словно бы не замечая Стива, профессионально сделав кляп, лишил Стива малейшей возможности дальнейшего общения. Только завершив все приготовления, Арнольд посмотрел на расширенные от ужаса глаза Стива и весело подмигнул ему. Проложив пространство между телом Стива и креслом подушками и одеялами, Арнольд дополнительно пристегнул обе руки к подлокотникам, а корпус зафиксировал ремнем к спинке кресла. Затем кресло было придвинуто к дивану и опрокинуто на сиденье так, что Стив оказался в положении, в котором находятся космонавты перед полетом, – он полулежал вместе с креслом, и это исключало все возможные попытки передвижения вместе со старым и крайне тяжелым креслом. Стиву оставалось дождаться «освободителя». Тяжелое кресло было просто невозможно раскачать или вывести из столь устойчивого равновесия. Затем Арнольд на несколько секунд задержался около Стива, еще раз мило улыбнулся ему и молча вышел, закрыв за собой дверь.

Ключ вместе с кассетой был тотчас отправлен в Америку, и через сутки взбешенный Бронс уже отправил двоих своих помощников исправлять все, что натворил этот веселый немец, которого стоило сразу отправить на корм акулам, а не давать ему возможности загорать на Балеарских островах. На вторые сутки посланники Бронса прибыли по указанному адресу. Стиву было суждено прожить еще около трех часов повторного допроса, после чего его мучения закончились навсегда…