Записки разведчика

– Итак, рейд из Полесья в Карпаты завершен. Партизаны и партизанки совершили чудеса. Оценку рейду даст история, — воодушевленно говорил Руднев. — За время рейда мы нанесли врагу большой урон в живой силе и материальных средствах. Но неизмеримо больший ущерб нанесен престижу фашистов. Мы продемонстрировали перед народом свою силу и слабость врага… Нет сомнений, что нашему примеру последуют сотни, тысячи советских граждан. Ряды партизан пополнятся новыми народными мстителями. Нам сравнительно легко удалось рассчитаться с нефтепромыслами. Но фашисты попытаются свою оплошность исправить. Впереди предстоят тяжелые бои в непривычных для нас горных условиях. Первые бои и переходы в горах показали, что мы слабо подготовлены к действиям в этом районе. Надо перестраиваться на ходу, изучать горную тактику. Предлагаю высказать свои соображения по ведению боев в горах.

Комиссар кончил говорить и сел рядом с Ковпаком. Установилось молчание. Партизанские командиры посматривали друг на друга, никто не решался начать первым.

– Дозвольте мне? — попросил слово Павловский, вытягивая руку с зажатой дымящейся трубкой. Получив разрешение, он грузно поднялся на короткие кривые ноги и начал: — Хочу обратить внимание командиров на обоз. Вы еще не забыли первый подъем на гору. Да и последний переход. Сколько горя нам доставил обоз? Много. Можно дальше так? Нельзя. Наш обоз не приспособлен для действий в горах. С нашими возами и бричками на этих тропках не развернуться…

– Что же ты предлагаешь? — спросил Сидор Артемович.

– Предлагаю телеги переделать на двуколки, — ответил Павловский. Сразу загалдели все:

– Как это переделать?

– А грузы куда девать? Разве на двуколках увезешь столько, сколько на бричке?

– Потребуется в два раза больший обоз!

– Тише, товарищи, — прервал Ковпак расходившихся командиров подразделений. — Продолжайте, Михаил Иванович.

– Я и кажу, переделать на двуколки. Обоз ни в коем случае не увеличивать, а, наоборот, сократить, — закончил помпохоз. Началось оживленное обсуждение. Одни поддерживали помпохоза, другие возражали… Высказывались различные, противоречивые мнения относительно тактики. Некоторые предлагали занимать ключевые высоты, другие настаивали на движении по долинам рек, третьи рекомендовали удерживать дороги, удары по противнику наносить мелкими группами.

– Переходы совершать по хребтам, — предложил Бакрадзе.

Командир второго батальона Петр Леонтьевич Кульбака сказал:

– У меня такая думка: сделали дело, уничтожили эти самые нефтяные промыслы и айда на равнину, на раздолье. На равнине вымотаем немцам кишки, тогда можно снова в горы. А то нам здесь жаба цицки даст, то есть хочу сказать, что в горах нам каюк…

Не только Кульбака так думал. Многим горы пришлись не по душе.

Сидор Артемович внимательно выслушал мнение командиров, а затем сказал:

– Основой наших действий по-прежнему остается метод маневрирования и внезапных ударов по врагу. В случае, если противнику удастся перекрыть нам дорогу крупными силами, не лезть на рожон, обходить, прикрываясь заслонами… Смелее засылать мелкие группы в тыл врага. Для повышения маневренности немедленно приступить к переделке возов на двуколки. Учтите, что каждый потерянный день на руку врага. Поэтому на переоборудование повозок отвожу три дня. Все лишнее имущество уничтожить. Запасы трофейного оружия закопать. Обоз сократить наполовину, сам проверю. О ходе работ докладывать мне ежедневно…

– Есть, — с готовностью отозвался Павловский.

– Вести непрерывную разведку во всех направлениях, особенно в сторону Надворной и Делятина, — продолжал Ковпак. — Остановку использовать для ремонта обуви и обмундирования. Ну, а врачи свое дело знают… Я вас больше не задерживаю, товарищи командиры, можете идти и приступать к делу, — закончил Сидор Артемович.

За переделку обоза взялись горячо. Выход из положения нашли простой. Повозки перерезали пополам, пристраивали к ним оглобли – и получалась двуколка. Но вот с ее грузоподъемностью никак не выходило. Как ни примеряли, а в двуколку вмещалось в два раза меньше, чем в телегу. Надо было освобождаться от всего, без чего можно обойтись в бою.

Посоветовавшись с политруком и старшиной, я собрал роту.

– Товарищи, с переходом на двуколки наш обоз сократился наполовину, — обратился я к разведчикам. — Надо пересмотреть весь груз, все то, без чего можно обойтись, уничтожить. Это касается запасного белья, обмундирования, а также обуви и трофейного оружия… Сколько в обозе боеприпасов?

– Тысяч тридцать патронов и больше сотни гранат, — ответил Зяблицкий.

– Оставить в резерве тысяч пять патронов, остальные раздать на руки. Так будет надежнее.

Мое предложение вызвало одобрение разведчиков. Партизаны жадны к боеприпасам, сколько ни дашь – все заберут.

– Будем оборудовать четыре двуколки: одну под радиостанцию Ани Маленькой, в ней же возить запас патронов, одну под продукты и две под раненых. Часть продовольствия раздать разведчикам. А теперь проверим, что у нас в обозе.